Возникновение и становление криминалистики как области научного знания неразрывно связано с потребностями уголовного процесса в использовании данных естественно-технических наук для решения возникающих в процессе расследования преступлений многих специфических задач.

Отдельные попытки применения к расследованию преступлений тех или иных технических приемов имели место еще в древнейшие времена, например, попытки Аристотеля и Светония открыть закономерности в образовании почерков, имевшие значение для судебного исследования рукописей, использование отпечатков пальцев в древнем Китае для удостоверения документов и предотвращения их подделок, применение культивировавшегося с давних пор в Индии искусства распознавания следов ног человека и животных и др. Однако до начала прошлого столетия при решении большинства вопросов технического характера, возникавших в процессе следствия, лица, занимавшиеся расследованием, руководствовались в основном своими житейским опытом и простой сообразительностью.

С развитием капитализма и ростом преступности , ее «технизацией», заключавшейся в использовании для преступных целей новейших достижений техники, предпринимаются различные меры для того, чтобы усовершенствовать методы расследования преступлений. Это потребовало целенаправленного изучения способов совершения преступлений, привлечения к участию в расследовании сведущих лиц - экспертов и научной постановки самого процесса расследования. В результате происходили: процесс централизации и специализации уголовной полиции, систематическое изучение накапливавшегося у многих следователей опыта борьбы с определенными видами преступлений, использование в качестве экспертов специалистов всех отраслей знания. С начала прошлого столетия были опубликованы первые практические руководства для следователей полиции, в которых впервые были систематизированы все известные в то время способы расследования преступлений (Ягеманн - 1838 г., Циммерман - 1852 г., Рихтер - 1855 г.). Эти публикации положили начало учению о тактике следственных действий (осмотра, обыска , допросов).

И все же возникновение криминалистики как самостоятельной юридической науки и самого термина «криминалистика» связано с именем австрийского следователя, а впоследствии профессора Ганса Гросса (1847-1915), опубликовавшего в 1892 г. книгу «Руководство для судебных следователей». (Третье издание этой книги в 1898 г. называлось «Руководство для судебных следователей как система криминалистики».) В этой книге автор не только обобщил имевшийся опыт следственной работы, но и предложил разработанные им и его предшественниками некоторые специальные приемы, приспособленные для целей расследования и основанные на данных различных (главным образом естественных) наук. Г. Гросс определил созданную им новую отрасль знаний как науку «о реальностях уголовного права », основанную на смешанном правовом и естественно-историческом методе и имеющую своим предметом фактическую сторону преступлений и сведения, необходимые при производстве отдельных следственных действий. Труды Г. Гросса явились основополагающими для развития австро-германской ветви криминалистики, представители которой (преемники и последователи Г. Гросса Вайнгардт, Шнейкерт, Гельвиг и др.) разрабатывали криминалистическую науку в направлении уголовной техники и тактики как единого целого с разделением на общую и особенную части.

Оценивая вклад Г. Гросса в науку криминалистику, необходимо отметить, что многие из его разработок не утратили своего значения до настоящего времени. Придавая большое внимание использованию технических приемов и методов исследования различных вещественных доказательств , Г. Гросс весьма негативно оценивал значение свидетельских показаний. Тем не менее его рекомендации, относящиеся к тактике производства допроса и других следственных действий и расследования в целом, выгодно отличают «Руководство для судебных следователей» от подобных работ других авторов, изданных в тот же период.

Несколько по иному пути пошло развитие криминалистики в романских (Франция, Италия) и англо-саксонских странах. Криминалистика этих стран объектом своего внимания избрала исключительно техническую сторону расследования, которое ими рассматривается как самостоятельная дисциплина. Основателем этого направления во Франции был ученый Альфонс Бертильон, который первым в мире ввел в криминалистику научные методы работы, заимствованные из антропологии и статистики . Данные этих наук были использованы для разработки методов регистрации преступников по размерам частей тела и чертам внешности (словесному портрету).

С небольшими усовершенствованиями метод «словесного портрета» сохранился до настоящего времени.

В дополнение к приметоописательному методу Бертильон разработал определенные правила фотографирования преступников (опознавательная или сигналитическая фотография) и методику исследования рукописей.

В определенной мере продолжателем заложенных Бертильоном основ во Франции явился Э. Локар, в трудах которого нашли особенно полное и яркое выражение его обширные знания и многолетний опыт практической работы в качестве эксперта и руководителя Лионской криминалистической лаборатории (20-30-е гг. XX в.). Такое направление в развитии криминалистики, как видно, ориентировано в основном на использование данных естественно-технических наук, необходимых для обнаружения и, главным образом, исследования вещественных доказательств.

В историческом плане зарождение криминалистики в Англии во многом связано с формированием дактилоскопического метода регистрации, основоположником которого явился английский ученый естествоиспытатель Френсис Гальтон (1822-1911). На основе использования богатого практического опыта применения отпечатков пальцев для удостоверения личности он сумел решить совершенно новую задачу - использовать отпечатки пальцев для опознания преступников на основе созданной им новой системы регистрации по пальцевым узорам.

Дальнейшее развитие криминалистики в англо-саксонских странах шло по пути ее представления как полицейской дисциплины, определяемой особенностями английского уголовного процесса.

Отечественная криминалистика. Ее возникновение, развитие и современное состояние

Однако в целом следует признать, что в дооктябрьский период криминалистика в России находилась в зачаточном состоянии, применение научных методов в расследовании преступлений носило эпизодический характер, криминалистическая литература была весьма скудна, за исключением упомянутой работы Е.Ф. Буринского. Некоторые вопросы тактики следственного осмотра и обыска были изложены в книге известного криминалиста Б.Л. Бразоля «Очерк по следственной части. История . Практика» (1916 г.).

Научный потенциал криминалистической техники составляют работы, содержащие анализ и характеристику технико-криминалистических средств и методов исследования вещественных доказательств , использование специальных познаний в расследовании и судебном рассмотрении уголовных дел, общетеоретических проблем судебной экспертизы (Н.А. Селиванов, В.И. Гон-чаренко, Г.И. Грамович, И.Н. Сорокотягин, А.И. Винберг, В.А. Арсеньев, Ю.Г. Корухов, А.Р. Шляхов). Отдельным разделам криминалистической техники посвящены работы: Б.И. Шевченко, Г.Л. Грановского, И.Ф. Крылова - вопросы трасологии; В.Ф. Орловой - проблемы идентификации по почерку; Б.М. Комаринца, Е.Н. Тихонова - проблемы судебно-баллистической экспертизы; В.А. Снеткова, А.М. Зинина, З.И. Кирсанова - проблемы портретной идентификации.

В разработку теоретических проблем криминалистической тактики большой вклад внесли А.Н. Васильев, Р.С. Белкин, Л.Я. Драпкин, А.В. Дулов, В.Е. Коновалова, В.И. Комиссаров, А.М. Ларин, И.М. Лузгин и др. Проблематика криминалистических ситуаций исследовалась в трудах И.Ф. Герасимова, Л.Я. Драпкина, В.К. Гавло; тактические комбинации и тактико-криминалистические операции были объектом исследования Р.С. Белкина, А.В. Дулова, В.И. Шиканова.

Вопросы тактики отдельных следственных действий исследовались в работах Н.И. Порубова, А.Б. Соловьева, Л.М. Карнеевой (проблемы допроса), П.П. Цветкова, В.А. Снеткова, З.Г. Самошиной (предъявление для опознания), А.Р. Ратинова (тактика обыска).

Криминалистическая методика

Начиная с 70-х гг., значительно активизировались усилия криминалистов в области исследования общих теоретических и методологических проблем методики расследования, в том числе и по вопросам ее предмета. По этим вопросам был опубликован ряд содержательных работ А.Н. Колесниченко, В.Г. Танасевича, А.Н. Васильева, Н.П. Яблокова, В.А. Образцова, Н.А. Селиванова, И.А. Возгрина, И.Ф. Герасимова, А.В. Дулова и др.

На стыке между тактикой и методикой возникли такие самостоятельные направления в развитии криминалистической науки, как моделирование процесса расследования (И.М. Лузгин), разработка основ организации расследования и повышения его эффективности (Л.А. Соя-Серко, А.Б. Соловьев), организация и принципы расследования «по горячим следам » (В.П. Лавров), вопросы изучения личности обвиняемого и потерпевшего в процессе расследования (В.В. Вандышев, Ф.В. Глазырин, П.П. Цветков).

Современный этап развития криминалистики

Современный этап развития криминалистики (90-е гг.). Происшедшие в этот период существенные изменения в политической и экономической сферах жизни страны, распад СССР не могли не оказать значительного влияния на структуру и динамику преступности и в связи с этим поставили перед наукой криминалистикой ряд новых задач. Принятие новой Конституции РФ , других законов в области правоприменительной деятельности органов расследования, изменение политической структуры общества вызнали необходимость вновь обратиться к теоретическим и методологическим проблемам криминалистики, пересмотреть отдельные положения в свете новых задач и более углубленного их исследования. Криминалистика менее других юридических наук была идеологизирована и достаточно легко освободилась от имевших место незначительных последствий классового подхода при анализе некоторых методологических проблем.

Итогом такого пересмотра явилось новое издание фундаментального трехтомного курса криминалистики Р.С. Белкина, коллективной монографии по общей теории судебной экспертизы под редакцией Ю.Г. Корухова и проблемам идентификации в судебной экспертизе под редакцией В.Я. Колдина (1996-1997 гг.).

Вместе с тем потребовалась разработка новых частных методик расследования преступлений , впервые возникших в изменившихся экономических условиях (хищения денежных средств с помощью фальшивых авизо, кредитных карт, чеков «Россия»; преступления , совершенные организованными преступными группировками). Одновременно появилась необходимость в создании новых тактических приемов для ряда следственных действий, например, предъявления для опознания, формировании тактических операций по защите свидетелей и потерпевших . Продолжаются исследования в области общетеоретических вопросов всех разделов криминалистики (Т.В. Аверьянова, Е.Р. Россинская - в криминалистической технике , С.И. Цветков, Л.Я. Драпкин - в криминалистической тактике , В.А. Образцов, Н.П. Яблоков - в криминалистической методике). Созданы новые криминалистические теории - ситуалогия (Т.С. Волчецкая), теория криминалистического риска (Г.А. Зорин), механизма преступной деятельности (А.Ф. Лубин). Все больше уделяется внимания внедрению в криминалистическую практику компьютерных технологий, формируется методика расследования компьютерных преступлений.

По своему уровню и достижениям отечественная криминалистика не уступает, а в ряде случаев (решение общетеоретических проблем) существенно превосходит зарубежную криминалистику.

Криминалистические экспертные и научные учреждения

Становление и развитие отечественной криминалистики связано с формированием и функционированием экспертно-криминалистических учреждений.

В годы революции и гражданской войны имевшиеся в России кабинеты научной судебной экспертизы были практически полностью уничтожены, так что новая экспертная система формировалась буквально на пустом месте.

Первоначально экспертные учреждения создавались в органах внутренних дел. Уже в 1919 г. при центральном управлении уголовного розыска начал работать первый кабинет судебной экспертизы, который возглавлял П.С. Семеновский. В 1922 г. кабинет был преобразован в научно-технический отдел (НТО) Управления уголовного розыска НКВД РСФСР. Одновременно и в Петрограде был организован научно-технический кабинет при подотделе уголовного розыска. К 1936 г. аналогичные научно-технические подразделения были созданы по всему Союзу.

В РСФСР до середины 30-х гг. действовала лишь система научно-технической службы в органах милиции. В 1936 г. в Москве были созданы первые криминалистические лаборатории - при Московском правовом институте им. П. Стучки (позднее - Московский юридический институт) и в Институте уголовной политики при Прокуратуре СССР, Верховном Суде СССР и Наркомате юстиции РСФСР. В 30-е гг. криминалистические лаборатории создаются при Ленинградском, Свердловском, Саратовском, Казанском и других юридических вузах. В 1940 г. аналогичная лаборатория была организована в Ташкентском юридическом институте.

Эти лаборатории наряду с практическим обучением студентов занимались производством криминалистических экспертиз для органов прокуратуры, суда , арбитража (главным образом исследованием документов), а также вели большую научно-исследовательскую работу, опираясь на данные экспертной практики.

В годы войны (1941-1945 гг.) основная тяжесть экспертной работы приходилась на научно-технический отделы милиции, и они успешно справились со стоявшими перед ними задачами. В конце 1945 г. создается НИИ криминалистики Главного управления милиции, который возглавил экспертную систему органов внутренних дел. В 1960 г. НИИК был преобразован в НИИ милиции МВД. В 1969-1983 гг. в МВД СССР функционировала Центральная криминалистическая лаборатория, выполнявшая наиболее сложные экспертные исследования. В 1983 г. на базе ЦКЛ и отделов криминалистических экспертиз ВНИИ МВД была создана лаборатория криминалистических исследований, преобразованная в 1990 г. в самостоятельный Всесоюзный научно-криминалистический центр МВД СССР. С 1992 г. ВНКЦ и ЭКУ МВД СССР объединены в Экспертно-криминалистический центр МВД РФ, который возглавляет в научно-методическом отношении экспертные учреждения органов внутренних дел.

Система экспертных криминалистических учреждений Минюста начала функционировать в конце 40-х гг. В 60-е гг. она сложилась окончательно в государственную систему экспертных учреждений, включавшую восемь республиканских научно-исследовательских институтов судебной экспертизы и более 50 лабораторий судебной экспертизы. Научное и методическое руководство в области судебной экспертизы осуществлял созданный в 1962 г. ЦНИИ судебных экспертиз, который в 1970 г. получил наименование Всесоюзного НИИСЭ (ныне Федеральный центр судебных экспертиз Министерства юстиции РФ).

В настоящее время в Российской Федерации в системе Министерства юстиции действуют более 60 центральных, областных, краевых научно-исследовательских лабораторий судебных экспертиз и их филиалов.

Научно-исследовательская работа в области криминалистики по линии прокуратуры выполнялась в НИИ криминалистики Прокуратуры СССР, впоследствии переименованного во ВНИИ по изучению причин и предупреждению преступлений , ныне - Научно-исследовательский институт проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре РФ.

Следует отметить также важную роль в разработке криминалистических проблем кафедр криминалистики, существующих ныне в Московском, Кубанском, Саратовском и Удмуртском государственных университетах, Екатеринбургской, Саратовской и Московской юридических академиях, в юридических институтах МВД Москвы, Волгограда, Саратова, Санкт-Петербургском юридическом институте Генеральной прокуратуры РФ.

Поскольку зашла речь об "отраслевых" теориях криминалистической идентификации, уместно подробнее рассказать о тех ученых-криминалистах , которых по праву можно назвать их творцами.

Борис Максимович Комаринец (1910 -1979) родился в Славянске (Донбасс) и начал свою трудовую деятельность в 1929 г. с должности секретаря научно-технического подотдела отдела уголовного розыска НКВД РСФСР. В 1930 г. он поступает на учебу на факультет работников уголовного розыска и научно-технических отделов института административного строительства НКВД РСФСР. В 1932 г. институт реорганизуется в Высшую школу милиции, которую Борис Максимович в том же году окончил в числе первого выпуска экспертов-криминалистов. В 1942 г. он окончил ВЮЗИ.

С 1932 по 1943 гг. Б. М. Комаринец работает в научно-техническом отделе Главного управления милиции - экспертом, старшим экспертом, заместителем начальника и начальником отделения. В последующие годы он заместитель начальника оперативного отдела ГУМ, куда входил и НТО.

После организации в 1946 г. НИИ криминалистики ГУМ МВД СССР Б. М. Комаринец назначается его начальником до увольнения в отставку в 1959 г. Он ведет интенсивную научную работу в Центральной криминалистической лаборатории МЮ СССР, а после ее преобразования - во Всесоюзном НИИ судебных экспертиз. В 1970 г. ему присваивают почетное звание заслуженного юриста РСФСР, в 1976 он защищает докторскую диссертацию.

Работы Б. М. Комаринца легли в основу теории судебно-баллистической идентификации.

Еще в 1938 г. возник творческий союз Б. М. Комаринца с другим ведущим ученым-криминалистом - Борисом Ивановичем Шевченко , с которым они написали уникальную для того времени книгу - "Руководство по осмотру места преступления".

Борис Иванович Шевченко (1904 -1975) родился во Владикавказе и после получения среднего образования ушел добровольцем в Красную Армию (1920 -1923). С 1923 по 1942 гг. он сотрудник органов внутренних дел, до 1930 г. на оперативной работе, а затем в научно-технических подразделениях милиции.

С 1942 по 1946 гг. Б. И. Шевченко работает в Центральной криминалистической лаборатории и некоторое время возглавляет это учреждение. В 1944 г. окончил вечернее отделение МЮИ, куда в 1946 г. переходит на преподавательскую работу. После слияния МЮИ с юридическим факультетом МГУ назначается доцентом, а затем на должность профессора кафедры криминалистики (1966).

В 1947 г. увидела свет книга Шевченко "Научные основы современной трасеологии", сделавшая его имя широко известным в кругах криминалистов - ученых и практиков. В вышедшей уже после его смерти монографии "Теоретические основы трасологической идентификации в криминалистике" эта теория была представлена с исчерпывающей полнотой.

Завершая рассмотрение тенденции модернизации системы частных криминалистических теорий необходимо заметить, что от этой тенденции следует отличать предложения о принципиально ином построении системы частных криминалистических теорий. Здесь уже речь идет об ином понимании структуры общей теории криминалистики и составляющих ее элементов, по существу, не об обновлении системы частных теорий, а о ее замене иной системой с иным содержанием.

Современная отечественная криминалистика восприняла у русской дореволюционной криминалистики фактически только идею самостоятельного существования этой науки. Уже в первые годы своего становления криминалистика выступала как специфическая область научного знания со своим предметом и методами. Разумеется, мнение о самостоятельном существовании криминалистики как науки в те годы еще не было общепризнанным. Однако субъективные оценки места и роли криминалистики не могли оказывать решающего влияния на объективный процесс развития науки.

Становление отечественной криминалистики проходило в условиях, с одной стороны, накопления эмпирического материала, а с другой стороны - распространения накопленных знаний среди работников следствия, уголовного розыска, экспертных учреждений, большинство из которых, придя на эту работу по призыву революции, не имело необходимых знаний и практического опыта борьбы с преступностью. Но даже в эти годы в первых отечественных криминалистических работах, отмеченных еще печатью влияния западных криминалистов, уже имелся ряд оригинальных теоретических положений. Последние были еще разрозненны, не систематизированы, но, не образуя выраженных теорий, они тем не менее несли определенную методологическую нагрузку в процессе становления криминалистики.

Первой советской монографической работой в области криминалистики по праву считают книгу П. С. Семеновского "Дактилоскопия как метод регистрации " (1923). Хотя сам автор назвал ее кратким руководством для заведующих дактилоскопическими бюро, судебных деятелей и судебных врачей, по своему содержанию и теоретическому уровню она носила несомненно монографический характер.

Характеризуя книгу Семеновского, И. Ф. Крылов подчеркивает его заслуги в разработке системы уголовной регистрации, которая в модифицированном виде сохраняет свое значение и сейчас, указывает на оригинальность разработанных им типологии пальцевых узоров и методики идентификации личности по рисунку этих узоров, основанной на классификации их общих и частных признаков.

Петр Сергеевич Семеновский (1883-1959) - видный советский криминалист. Служебную деятельность начал в 1910 году после окончания медицинского факультета Юрьевского (ныне Тартуского) университета. Вплоть до 1918 года, когда он вступил добровольцем в Красную Армию, Семеновский был ассистентом и помощником прозектора по кафедре судебной медицины этого университета. В 1919 году начал работать в уголовном розыске: сначала в кабинете судебной экспертизы и регистрационном бюро Центророзыска, затем субинспектором, а с мая 1922 г. - начальником регистрационно- дактилоскопического подотдела НТО. С 1930 г. Семеновский работает в учреждениях судебно-медицинской экспертизы и преподает судебную медицину на различных курсах и в З-м мединституте. В 1927 г. его избрали почетным членом Международного Антропологического института в Париже, в 1930-32 гг. он - председатель Московского судебно-медицинского общества. В годы Великой Отечественной войны Петр Сергеевич работал консультантом по судебной медицине при 1072 эвакогоспитале, участвовал в работе Всероссийской чрезвычайной комиссии по расследованию фашистских злодеяний. Литературу о П. С. Семеновском см. в кн: Р. С. Белкин. Курс советской криминалистики, т. 2. М., 1978, с. 405.

После выхода в свет монографии П. С. Семеновский не прекратил исследований в области дактилоскопии. Он публикует серию статей о возможности определения всевозможных основных дробей в дактилоскопических формулах при нескольких неизвестных отпечатках в журналах "Рабоче-крестьянская милиция" (1923-24 гг.) и "Административный вестник" (1926), раздел о наследственности тактильных узоров - в книге "Судебно-медицинская экспертиза" (1926) и статью о закономерностях их распределения на пальцах рук человека - в "Русском антропометрическом журнале, т. 16, вып. 1-2 (1927).

Работы П. С. Семеновского в области дактилоскопии стимулировали развитие этого раздела советской криминалистики. В 1934 году Всеукраинский институт изучения преступности издал работу Г. Данилевского "Дактилоскопия" (Киев, 1934), позже вышло в свет практическое руководство Б. М. Комаринца (тогда старшего эксперта отдела уголовного розыска Главного управления милиции) "Дактилоскопическая идентификация на расстоянии" (М., 1937), содержавшее детальные указания по описанию папиллярных узоров с целью идентификации по ним личности посредством передачи такого описания по телефону или телеграфу.

В 1925 году Юридическое издательство НКЮ УССР выпустило в свет книгу Н. П. Макаренко "Техника расследования преступлений ". Автор знакомит читателя с функциями кабинетов научно-судебной экспертизы, с порядком осмотра места происшествия, рассматривает средства и приемы обнаружения и исследования следов крови, волос, семенных пятен, научные основы дактилоскопии и ее применение при расследовании преступлений, приводит основные сведения о работе со следами ног, зубов, с поддельными документами и деньгами. Тогда же Н. С. Бокариус издает свой капитальный труд "Первоначальный наружный осмотр трупа при милицейском и уголовно- розыскном дознании". Эти две работы положили начало изданию целой серии криминалистических работ на Украине.

Николай Прокофьевич Макаренко (1874-1945) - видный отечественный криминалист. В 1902 г. закончил юридический факультет Московского университета и затем в течение десяти лет работал судебным следователем.

В 1913 г. был прикомандирован к Петербургскому кабинету научно-судебной экспертизы, где прошел подготовку по криминалистике и судебной экспертизе. В 1914 г. направляется в Одессу для организации кабинета научно-судебной экспертизы, возглавляет этот кабинет, а с 1925 г. - Одесский институт научно- судебной экспертизы. С 1938 г. и до конца дней своих он - заместитель директора этого института по научной и научно-оперативной работе.

Подобные теоретические положения встречаются в работах Г. Ю. Маннса (1921 г.) и П. С. Семеновского (1923 г.). И. Н. Якимов в своем "Практическом руководстве к расследованию преступлений" (1924 г.) излагает некоторые теоретические основы осмотра и делает попытку конструирования общего метода расследования преступлений по косвенным уликам. Н. П. Макаренко рассматривает теоретические основы дактилоскопии, некоторые общие вопросы тактики осмотра (1925 г.). Даже в таком, по существу, справочном пособии, как работа Л. П. Михеева и Н. Н. Семенова "Криминалистика. Уголовный и уголовно-процессуальный кодексы в вопросах и ответах" (М., 1926), можно встретить теоретические положения, которые содержат характеристики предмета криминалистики, целей, задач и системы этой науки, ее основных частей.

Хронологические границы каждого из этапов развития криминалистической теории, как и в любой периодизации, весьма условны. Начало следующего этапа обычно накладывается на окончание предыдущего. Поэтому уже на этапе накопления эмпирического материала можно говорить о появлении работ, по своему содержанию фактически принадлежащих следующему этапу развития теории - этапу разработки частных криминалистических теорий или учений. К числу таких работ по праву можно отнести труды С. М. Потапова "Судебная фотография" (М., 1926) и В. И. Громова "Методика расследования преступлений" (М., 1929).

В работе С. М. Потапова - первом отечественном труде по судебной фотографии - не только развиваются идеи основоположника судебной фотографии Е. Ф. Буринского, но и формулируются научные основы судебной фотографии как отрасли криминалистической техники, как существенного элемента такой частной криминалистической теории, как учение о фиксации доказательственной информации. С. М. Потапов аргументированно и подробно характеризует судебную фотографию как систему научно выработанных способов фотографической съемки, применяемую в целях раскрытия преступлений и предоставления суду наглядного доказательственного материала.

Судебная фотография рассматривается автором как знание систематическое, построенное в соответствии с системой современной борьбы с преступностью "и в зависимости от этого группирующее свой материал в определенном порядке". Автор конструирует систему судебной фотографии, ее разделов: судебно-розыскная фотография и судебно-фотографические экспертизы, перечисляет объекты судебно-фотографической съемки.

Работа С. М. Потапова оказала значительное влияние не только на дальнейшее развитие судебной фотографии, но и на всю криминалистическую технику прежде всего утверждением именно представления о системности этих научных знаний. В то же время всем своим содержанием судебная фотография подтверждала принцип целостности криминалистической науки, взаимосвязанность ее составных частей.

Сергей Михайлович Потапов , признанный лидер отечественных криминалистов в 20-50-х гг., родился в 1873 г. в с. Ляхове Духовщинского уезда Смоленской губернии. Окончив в 1896 г. юридический факультет Московского университета, был назначен кандидатом на судебные должности в Новгородский окружной суд. С 1900 по 1912 г. работал судебным следователем. В 1911 г. вместе с группой чинов судебного ведомства командируется Министерством юстиции в Лозанну, к профессору Р. А. Рейссу, где слушает его курс научной техники расследования преступлений, после чего едет в Париж и знакомится с работой известного Бюро идентификации А. Бертильона. В 1911-1912 гг. первым в России читает курс уголовной техники в привилегированном Училище правоведения и Военно-юридической академии.

В сентябре 1912 г. Потапов назначается помощником управляющего Петербургским кабинетом научно-судебной экспертизы, а с января 1914 г. до октября 1919 г. состоит в должности заведующего Киевским кабинетом научно- судебной экспертизы. С 1920 по 1922 гг. работает старшим техником в Одесском кабинете научно-судебной экспертизы.

В сентябре 1922 г. Сергея Михайловича пригласили на работу в органы внутренних дел в качестве начальника экспертного подотдела научно- технического отдела управления уголовного розыска республики. В следующем году он уже возглавил НТО, которым руководил более 10 лет, внеся за этот период значительный вклад в развитие криминалистической службы органов внутренних дел, в постановку в ней экспертной работы. Наряду с организационной и экспертной деятельностью Потапов не переставал заниматься наукой, о чем уже говорилось.

После ухода на пенсию в 1934 г. Потапов работает научным сотрудником в Институте по изучению преступника и преступности, принимает участие в организации там криминалистической лаборатории. В 1938 г. эта лаборатория переводится в Институт права АН СССР и Потапов назначается ее заведующим. В 1938 г. ему присваивается звание профессора. Умер он в 1956 г., войдя в историю криминалистики как творец первой теоретической концепции криминалистической идентификации.

В. И. Громов в своей книге исследовал ряд теоретических вопросов, относящихся к планированию расследования и криминалистической методике. Он впервые попытался сформулировать значение разрабатываемых криминалистикой тактических и методических рекомендаций как основных положений научной организации труда следователя. Правда, желая показать важность научной организации труда следователя, В. И. Громов допустил ошибки вульгаризаторского характера, проведя полную аналогию между процессуальными действиями органов расследования и производственными процессами промышленных предприятий. Он писал: "Эта аналогия приведет нас с убедительностью к установке определенной базы для методологии расследования и к разрешению проблемы об изыскании правильных методов работы в деле предварительного расследования уголовных дел". Однако, говоря об ошибках, допущенных В. И. Громовым, нельзя при этом не признать его заслуг в разработке частнотеоретических основ криминалистики, где он, бесспорно, был одним из пионеров.

Оценивая значение для криминалистической теории этапа накопления эмпирического материала и роль первых наших ученых-криминалистов в становлении этой теории, необходимо, как нам кажется, исходить из следующих положений.

Возникновение развитой криминалистической теории стало возможным только в силу того, что в распоряжении науки оказался необходимый для теоретических обобщений огромный эмпирический материал, как положительный, так и отрицательный опыт применения в борьбе с преступностью криминалистических средств и методов. Именно таким путем возникли эмпирические предпосылки криминалистической теории как в виде отдельных данных опыта, так и в виде некоторых эмпирических закономерностей. Ученые-криминалисты этого периода были основоположниками криминалистики, самоотверженными пропагандистами криминалистических знаний.

Задача объективного историка заключается не столько в том, чтобы выискивать допущенные ими ошибки (которые, разумеется, не следует замалчивать), сколько в том, чтобы показать то новое, что они внесли своими трудами в науку, ту положительную роль, которую они объективно сыграли в ее развитии. "Их произведения имели важное значение для научной организации борьбы с преступностью, они прививали вкус к научным методам расследования, вырабатывали практические навыки".

Особую роль в развитии отечественной криминалистики на этом этапе играли такие выдающиеся ученые-криминалисты того времени, как И. Н. Якимов и В. И. Громов.

Иван Николаевич Якимов , с чьим именем неразрывно связано становление отечественной криминалистики, родился в 1884 г. в Новгороде в семье отставного офицера. После окончания юридического факультета Петербургского университета в 1911 г. был зачислен кандидатом на судебные должности в окружном суде, а затем стал помощником присяжного поверенного в Варшаве.

В 1914 г. как офицер запаса Якимов был призван в армию, однако через два года демобилизован по болезни. Он возвращается в адвокатуру в качестве присяжного поверенного при Московской судебной палате.

С 1917 г. Иван Николаевич работает в органах Наркомпрода. В 1919 г. его призывают в армию как военного специалиста, в течение пяти лет он ведет преподавательскую работу в высших военных учебных заведениях: в Высшей школе связи, в Высшей химической школе, в Академии воздушного флота им. Жуковского.

В 1924-37 гг. Якимов работает в Московском уголовном розыске и Центральном управлении уголовного розыска НКВД. Практическую работу сочетает с преподаванием криминалистики: в Высшей милицейской школе, на правовом факультете МГУ, а после его закрытия - в Правовой академии. В 1935-1941 гг. он - доцент, а затем профессор Московского юридического института. В 1947 г. защищает докторскую диссертацию и вскоре утверждается в должности заведующего вновь созданной кафедры криминалистики юридического факультета МГУ. В этой должности он работал де своей кончины в 1954 г.

Творческий путь И. Н. Якимова как ученого отмечен созданием ряда капитальных трудов по широкому кругу проблем криминалистики. В 1923-1924 гг. он публикует ряд журнальных статей, а в 1924 г. выходит его первое практическое руководство. В 1925 г. эта работа, дополненная и несколько структурно измененная, выходит под названием "Криминалистика. Руководство по уголовной технике и тактике". В аспекте развития теории криминалистики эти книги представляли интерес в двояком плане: как первая попытка представить трехчленную систему науки (третий раздел он именовал "Применение научных методов уголовной техники и тактики к расследованию преступлений") и как взгляд на оперативно-розыскную деятельность, как негласную сферу применения положений криминалистики. Еще в середине 20-х гг. Якимов задумал создать научный труд, охватывающий всю систему криминалистики, но свет увидел лишь один том, который был издан в 1929 г. под названием "Криминалистика. Уголовная тактика. " Якимов первым обратился к проблеме предупреждения и пресечения преступлений и постарался рассмотреть ее в оперативно-розыскном и криминалистическом аспектах, проанализировал психологические основы допроса, сформулировал основы криминалистического учения о розыске, предложил свою схему расследования преступлений, весьма напоминающую конструкции А. Вейнгарта, А. Ничефоро и Э. Аннушата, которые он несколькими страницами ранее подверг уничтожающей критике.

В начале ХХ в. завершается второй и берет свое начало третий этап развития криминалистической науки. И.Н. Якимов в своем учебнике закрепляет сложившуюся на этот период времени трехэлементную систему криминалистики: уголовная техника, уголовная тактика и методология (применение методов уголовной техники и тактики к расследованию преступлений).

Третий этап развития криминалистической науки характерен, прежде всего, тем, что:

1. учебная дисциплина «Криминалистика» становится обязательной для всех средних и высших учебных заведений, а криминалистические знания для сотрудников правоохранительных органов;
2. формируется самостоятельная криминалистическая наука (констатируется и оформляется факт ее отделения от уголовно-процессуальной науки);
3. разрабатывается общая теория криминалистики;
4. научная общественность признает доминирующим определение науки и ее предмета, данное Р.С. Белкиным, и четырехэлементная система науки;
5. в недрах науки формируются и приобретают самостоятельность молодые отрасли научного познания.

На этом этапе своего развития криминалистическая наука выполняет прикладные функции, обеспечивая правоохранительные органы, ведущие борьбу с преступностью, своими методами и средствами. При их разработке ученые-криминалисты, руководствуясь законами, определяющими порядок собирания и использования доказательств, творчески использует достижения естественных, технических и гуманитарных наук и техники.

В связи с необходимостью научного обоснования применения специальных знаний в борьбе с преступностью и потребностью кадрового обеспечения правоохранительных органов, в этот период начинают публиковать первые теоретические работы отечественных ученых-криминалистов - Н.С. Бокариуса, Е.Ф. Буринского, В.И. Громова, Н.П. Макаренко, Г.Ю. Маннса, П.П. Михеева, В.М. Натансона, В.Л. Русецкого, А.А. Салькова, П.С. Семеновского и др.

Криминалистика пытается удовлетворить потребности оперативно-розыскной, экспертной, следственной и судебной практики. В связи с этим она изучает особенности личности преступника и жертвы, акты их поведения до, вовремя и после совершения преступления, опыт расследования отдельных видов преступлений, особенности применения научно-технических и тактических приемов и средств, используемых при проведении различных следственных и судебных действий.

В конце 30-х годов ХХ века в России выходит в свет двухтомный учебник по криминалистике, подготовленный авторским коллективом и предназначенный для подготовки следователей, а к середине 40-х годов защищают докторские диссертации в области криминалистики Н.В. Терзиев и И.Н. Якимов.
Система криминалистики закрепляется в виде следующих элементов: уголовная техника и тактика, методика расследования преступлений.

К середине ХХ века в науке утверждается немного измененная текстуально трехчленная система криминалистики:

1. криминалистическая техника – научно-технические приемы и средства расследования преступлений;
2. следственная тактика – тактика расследования преступлений;
3. методика расследования отдельных видов преступлений.

Криминалистические знания на данном этапе своего развития существенно способствуют повышению квалификации лиц, занимающихся по должностным функциям раскрытием и расследованием преступлений.

ВЫШИНСКИЙ Андрей (Анджей) Януарьевич (1883-1954). Прокурор СССР в 1933-1939 гг. Родился в Одессе, поляк, учился в первоклассной царской гимназии. Входил в близкое окружение Сталина. Лауреат Сталинской премии 1947 г. за монографию «Теория судебных доказательств в советском праве». Выдвинутые в работах Вышинского положения были направлены на обоснование грубых нарушений социалистической законности, массовых репрессий. Признанию обвиняемого было придано значение ведущего доказательства. Понятия «презумпция невиновности» не существовало. При отсутствии каких-либо доказательств вины судьбу арестованного определяла «революционная совесть прокурора». Почти для всех обвиняемых Вышинский требовал смертной казни. Заключенные называли его «Андрей Ягуарьевич». Смерть Сталина прервала его карьеру. Он был отправлен в почетную ссылку, став постоянным представителем СССР при ООН, и в свои 70 лет продолжил активную работу. Скоропостижно скончался от сердечного приступа в Нью-Йорке (существует версия, что его смерть была не случайной). Был похоронен в Москве у Кремлевской стены.

Особое внимание при формировании самостоятельной криминалистической науки ученые-криминалисты уделили вопросам определения понятия, предмета и объектов познания данной отрасли.Надо отметить что, за период более 150 лет криминалистическая область познания прошла путь от прикладной технической учебной дисциплины до криминалистической науки, от «полицейской техники», «научной полиции». «уголовной техники» до полноценной правовой и синтетической науки «Криминалистика».

Имеющиеся различия во взглядах на предмет и объекты познания криминалистической науки обусловлены наличием и изменением задач, которые диктуются гражданским обществом и государством для уголовного судопроизводства, и поэтапным развитием самой науки.

К предмету отрасли криминалистических знаний в конце ХIХ в. (на Западе Европы) Г. Гросс относил изучение вещественных доказательств, проступков или явлений, составляющих элементы уголовного дела, характеристику психологических особенностей, привычек и способов деятельности лиц, участвующих в уголовном процессе.

В России на всем протяжении развития криминалистической науки происходили существенные изменения во взглядах на ее предмет и объекты, т.к. данная отрасль знаний сложилась сначала преимущественно как система технических приемов и средств обнаружения, фиксации и исследования материальных признаков преступлений и лиц их совершивших.

В последующие годы она сложилась как наука о закономерностях объективной действительности, сформировавшихся в сфере криминальной деятельности, и разработанных на основе изучения этих закономерностей приемах, средствах и методах расследования совершенных преступлений.

На первых этапах развития криминалистических знаний ученые относили к предмету науки только средства практической деятельности – приемы и способы раскрытия, расследования и предупреждения преступлений, а на последующих этапах – закономерности механизма преступления и закономерности возникновения и собирания доказательств.

Анализ литературных и научных источников позволил нам выделить четыре основных периода развития данного процесса:

Первый советский период (1921-1938 гг.) - характерен осмыслением, обсуждением и систематизацией собранного эмпирического материала в виде руководств и учебников.

Одними из первых, кто советскую криминалистику рассматривал в качестве самостоятельной отрасли правовой науки и учебной дисциплины, были Г.Ю. Маннс, В.М. Натансон, Н.Д. Воронской и И.Н. Якимов. Они, в сложное время революционных преобразований советского государства и когда криминалистические разработки, в основном, имели практическую направленность, попытались определить предмет науки и учебной дисциплины.

Г.Ю. Маннс считал, что криминалистика изучает способы совершения преступлений, профессиональные особенности и быт преступников (их жаргон, их суеверия и т.д.), и приемы расследования преступлений, включая идентификацию преступников.

Несколько иной подход был у И.Н. Якимова. Он определил предмет криминалистической науки, как «изучение наиболее целесообразных способов и приемов применения методов естественных, медицинских и технических наук к расследованию преступлений и изучению физической и моральной личности преступника, а своей целью наука ставит помощь правосудию в раскрытии материальной истины в уголовном деле.

ЯГОДА Генрих Григорьевич (настоящее имя: ИЕГОДА Енон Гершонович) (1891-1938) В 1926 г. назначен заместителем председателя ОГПУ. 10 июля 1934 г. назначен наркомом внутренних дел СССР. 7 октября 1935 г. назначен генеральным комиссаром госбезопасности. Родился в Нижнем Новгороде в бедной еврейской семье, малообразованный. Один из главных подручных Сталина по части массовых репрессий. Превратил НКВД в огромную промышленную империю, основанную на рабском труде заключенных. В 1936 г. арестован. Ягода стал одним из главных обвиняемых на показательном процессе правотроцкистского блока, состоявшемся в Москве в марте 1938 г. При обыске у Ягоды была обнаружена коллекция порнографических снимков (около 4 тысяч штук), 11 порнофильмов и коллекция трубок и мундштуков порнографического характера. Был расстрелян в Лубянской тюрьме. Вслед за наркомом Ягодой были казнены все восемнадцать его приближенных комиссаров госбезопасности 1-го и 2-го ранга. Также были расстреляны, репрессированы и скончались в тюрьмах, лагерях и ссылках пятнадцать ближайших родственников наркома: его жена - Ида Леонидовна Авербах (расстреляна), родители, пять сестер с мужьями.

По мнению В.М. Натансона, криминалистика изучает способы раскрытия преступлений и разрабатывает способы собирания и закрепления доказательств.

Н.Д. Вороновский, находясь под влиянием работ первых ученых-процессуалистов, относил к предмету науки способы регистрации преступников, технику производства осмотров и методы исследования материальных улик.

В середине 30-х годов ХХ в. в одном из первых учебников по криминалистике (1935 г.) было опубликовано определение науки, основанное на взглядах советских и зарубежных ученых. Они считали, что криминалистика представляет собой науку о расследовании преступлений, она включает в себя уголовную технику, уголовную тактику и частную методику. Криминалистика разрабатывает способы применения естественных наук, приемы отдельных следственных действий, планирование расследования, особенности отдельных видов преступлений.

Второй советский период (1938-1961 гг.) - характеризуется обсуждением общетеоретических положений о путях развития криминалистики и ее предмета. Для данного периода свойственно более глубокое изучение предмета науки.

В 1938 г. выход в свет второй учебник по криминалистике, подготовленный авторским коллективом под руководством С.А. Голунским. Во введении Е.У. Зицер пишет, что «криминалистика есть наука о технике, тактике и методике расследования преступлений».

Б.М. Шавер, обобщив и критически переосмыслив суждения многих авторов, пришел к убеждению, что криминалистика - это наука о приемах и методах обнаружения и исследования доказательств и разработке приемов и методов изучения процесса расследования преступлений. При этом следует иметь в виду, что эти приемы и методы нельзя делить на собственные и взятые из других отраслей знания. И, наконец, криминалистика не является вспомогательной, прикладной наукой. Автор определил предмет науки как изучение приемов и методов совершения преступлений, следов, остающихся в результате совершения преступных действий или оставляемых преступником, и существующих достижений в области естественных и технических наук в целях приспособления к задачам расследования преступлений.

Дискуссия по данному направлению длилась более 20 лет. Многие ученые-юристы высказывали свое мнение по этому поводу. Так, например, в 40-х годах ХХ в. С.М. Потапов, видел основное назначение криминалистики в разработке методов собирания и исследования фактов, могущих быть доказательствами. В 50-х годах А.И. Винберг дал развернутое определение, которое существенно отличалось от первых суждений, и которое в те годы было признано почти всеми учеными-криминалистами. А.И. Винберг писал, что криминалистика это наука о технических средствах, тактических приемах и средствах обнаружения, собирания, фиксации и исследования судебных доказательств, применяемых для раскрытия преступлений, выявления виновных и изыскания способов предупреждения преступлений. В последующем С.П. Митричев присоединился к данному определению криминалистики.

За данный период криминалистика прошла путь от прикладной технической учебной дисциплины до самостоятельной полноценной юридической науки, имеющей свой предмет и объекты познания.

Третий советский период (1961-2000 гг.) - характеризуется формированием общей теории криминалистики как науки и возникновением нового подхода к природе криминалистики и определению ее предмета.

ЕЖОВ Николай Иванович (1895-1940) С 1917 г. военкомиссар ряда частей РККА. С 1922 г. на партийной работе. 26 сентября 1936 г. назначен наркомом внутренних дел СССР. 27 января 1937 г. назначен генеральным комиссаром госбезопасности. Родился в Петербурге в бедной семье, необразованный. В 1929-1930 гг., в качестве заместителя наркома земледелия СССР, принимал участие в развертывании коллективизации и раскулачивания. В 1933 Ежов был назначен председателем Центральной комиссии по чистке рядов партии. Присутствовал при расстреле Г. Зиновьева, Л. Каменева и других высших членов ВКП(б). Пули, которыми они были убиты, позже хранил в письменном столе в качестве сувениров. Ежов лично принимал участие в допросах и пытках, в составлении списков расстреливаемых. Подобное не могло не сказаться на его личности. По воспоминаниям современников, к 1938 году он стал законченным алкоголиком и наркоманом. 10 апреля 1939 г. Николай Ежов был арестован (поводом послужил донос коллеги - начальника Управления НКВД по Ивановской области В.П. Журавлева) по обвинению в руководстве заговорщической организацией в войсках и органах НКВД СССР, в проведении шпионажа в пользу иностранных разведок, в подготовке террористических актов против руководителей партии и государства и вооруженного восстания против Советской власти. 4 февраля 1940 г., на следующий день после приговора суда, Ежов был расстрелян а подвалах Лубянки. Об аресте и расстреле Ежова никаких публикаций в советских газетах не было - он «исчез» без объяснений для народа. Это тоже было в духе времени крестьянско-рабочего государства. А точнее государства, управляемого необразованными алкоголиками и шизофрениками.

Существование науки, по мнению Р.С. Белкина, оправдано только в том случае, если предметом ее изучения являются специфические для нее объективные закономерности. Указание на эти закономерности как на предмет познания, входит в определение предмета любой частной науки. В конце 60-х годов Р.С. Белкиным было сформулировано определение предмета криминалистики как науки. Он считал, что криминалистика – это наука «о закономерностях возникновения, собирания, исследования, оценки и использования доказательств и основанных на познании этих закономерностей средствах и методах судебного исследования и предотвращения преступлений». Данное определение было признано многими учеными-криминалистами и длительное время было доминирующим.

С философской точки зрения общеизвестным является тот факт, что основным объектом познания являются определенные фрагменты, аспекты человеческой деятельности, обладающие относительной завершенностью. Человеческое общество представляет собой очень сложную вероятностную систему, в которой движение, как общее свойство материи, осуществляется через общественные отношения. Общественные отношения служат объектом познания всех отраслей знания, в том числе, и юридических.

Любая деятельность, по мнению В.И. Корноухова, реально осуществляется через взаимодействия субъекта (человеческий фактор) с объектом, в качестве которого выступают средства, предметы, внешние и внутренние условия функционирования объекта. Именно в процессе взаимодействия осуществляется передача информации от субъекта к средствам, предметам, среде, т.е. объектам, в результате которой объекты приобретают новые качественные и количественные характеристики, что в свою очередь активно воздействует на человека, вызывая изменения мнения и суждения о природе, сущности и характере преступления. Эти изменения (например, следы преступления) позволяют познать сущность совершенного преступления. Данный аспект деятельности, с учетом ее специфики, изучается криминалистикой, т.е. ее объектом познания являются отражательные процессы.

Обобщив материалы дискуссий по определению предмета криминалистики как науки и учтя сделанные замечания, Р.С. Белкин предложил научной общественности уточненное определение, которое звучит следующим образом: «криминалистика - это наука о закономерностях механизма преступления, возникновения информации о преступлении и его участниках, собирания, исследования, оценки и использования доказательств и основанных на познании этих закономерностей специальных средствах и методах судебного исследования и предотвращения преступлений».

Четвертый период (2000 г.- по н.в.) характеризуется существенным расширением предмета и числа объектов криминалистики как науки.

В конце ХХ века криминалистика уже имеет собственные предмет и объекты, методы и средства познания, а в целом, свою методологию, систему науки и учебной дисциплины. Российским и зарубежным научным сообществами криминалистика признана как правовая и прикладная наука, а Р.С. Белкиным криминалистика определена еще и как синтетическая наука.

БЕРИЯ Лаврентий Павлович (17(29).03.1899 - ?.?.1953) С августа 1938 г. - первый заместитель наркома НКВД СССР. С декабря 1938 г. по 1946 г. и в марте-июне 1953 г. - нарком (министр) внутренних дел СССР. Родился в с. Мерхеули Сухумского района Абхазской АССР, в бедной крестьянской семье, грузин. Образование получил в Бакинском среднем механико-строительном училище. Берия является одним из ближайших соратников и исполнителей воли Сталина, разделяющих вместе с ним ответственность за убийство миллионов сограждан. Почти наполовину обновил аппарат НКВД, заменив соратников Ежова лично себе обязанными людьми. По настоянию Берии были расширены права Особого совещания при наркоме по выносу внесудебных приговоров. При Берии (в янв. 1939) появилось письменное разрешение Сталина о применении пыток и избиений к арестованным. 26.06.1953 Берия на заседании Президиума ЦК КПСС был арестован и освобожден от всех постов. Специальным судебным присутствием Верховного суда СССР обвинен в большом числе преступлений, главными из которых были обычный набор рабоче-крестьянского "провосудия": шпионаж в пользу Великобритании, стремление к "ликвидации Советского рабоче-крестьянского строя, реставрации капитализма и восстановлению господства буржуазии". Приговорен к смертной казни. Однако, по воспоминаниям самого Никиты Хрущева, стоявшего во главе заговора против Берии, последний был сразу же расстрелян, после чего в декабре был проведен суд. После ареста Берии были арестованы его жена и сын (они находились в заключении до конца 1954 г.). Мать Берии в июле 1954 г. выселена из Тбилиси в Гульрипшский район Абхазской АССР.

Ряд положений криминалистики по своей теоретической и практической значимости далеко вышли за рамки собственного предмета познания, которые уже широко используются в исследовании российской истории и культуры, в судебной экспертизе и генетике, судебной медицине и психиатрии, аналитической и судебной химии (токсикологии), теории оперативно-розыскной деятельности, правовой информатике, оружеведении, судебном автороведении, материаловедении, почвоведении, стоматологии, одорологии, взрывотехнике, видеофоноскопии и т.д. Данное положение подтверждается научными трудами ученых-криминалистов Т.В. Аверьяновой, Т.С. Волчевской, В.П. Козлова, Е.Р. Россинской и др.

Из всего сказанного можно констатировать, что в настоящее время криминалистика перешла в новое качество и трансформировалась в универсальную науку. Сегодня достижения криминалистики как универсальной науки реализуются в оперативно-розыскной, экспертной, следственной и судебной деятельности по установлению преступников, следов, орудий и средств преступлений. Криминалистическая информация широко используется в прокурорском надзоре, в судебном производстве, в защите по уголовным и гражданским делам. А так же в арбитражном судопроизводстве при анализе финансово-хозяйственной деятельности хозяйствующих субъектов, включающих правовую оценку условий всех видов договоров (например, договоров: поставки, залога, цессии, кредитных, депозитных, по использованию ценных бумаг и т.п.), и в других формах юридической деятельности.

Передовые научные достижения криминалистики требуют своего внедрения в сферу рассмотрения гражданских дел, как в судах общей юрисдикции, так и в арбитражных судах. Считаем, что в настоящее время, отсутствуют существенные препятствия для распространения криминалистических научно-методических разработок в указанные судебные процессы (например, при установлении подлинности документов и договоров, исторических источников и литературных мистификаций, средств передачи информации, факта родственных отношений, механизмов причинения как морального, так и материального вреда, и других юридических фактов).

Существующая криминалистическая наука обеспечивает только уголовное судопроизводство, научно не обеспеченными остаются гражданский, арбитражный и административные процессы. На наш взгляд, перед учеными-криминалистами встает вопрос расширения предмета криминалистики как науки и сферы использования ее достижений в других областях знаний – познание закономерностей механизмов правонарушений (преступлений, гражданско-правовых и административных проступков), закономерностей возникновения информации о самих правонарушениях и их участниках, закономерностей собирания, исследования, оценки и использования доказательств в гражданском, арбитражном и административном производстве с целью обеспечения криминалистическими разработками вышеуказанных юридических институтов.

Вывод: На современном этапе развития криминалистики как науки сложились четыре взаимосвязанных раздела: общая теория криминалистики; криминалистическая техника; криминалистическая тактика; криминалистическая методика.

Из всего сказанного можно констатировать, что в настоящее время криминалистика перешла в новое качество и трансформировалась в универсальную науку. Ряд положений криминалистики по своей теоретической и практической значимости далеко вышли за рамки науки. Криминалистическая наука сегодня стоит на пороге своего четвертого этапа развития,характеризующегося расширением границ предмета и увеличением числа объектов познания, изменением системы науки, разработкой новых частных теорий и методов познания, закладкой основ других отраслей познания.

При оформлении статьи использованы фотографии и информация http://www.gulag.ipvnews.org и http://www.hronos.km.ru

1. Наука невменяемости

Габриэль Бомпар

Габриэль Бомпар и Мишель Эйро были довольно неприятной парой ещё до того, как убили Туссана-Августа Гуффэ, и после этого стали только хуже. К тому времени, как их затянувшееся дело попало в суд в 1890-х годах, все уже знали, что Бомпар заманила Гуффэ в свою квартиру где Эйро спрятался за занавеской и затянул петлю на шее Гуффэ, а потом они засунули труп в багажник и скинули его в овраг. Не установлено было только насколько Эйро, гипнотизёр, подчинил Бомпар своей воле.

В расследовании и на суде использовались такие термины, как гипноз и месмеризм. То, что в то время обсуждали эксперты, сегодня мы назвали бы невменяемостью. Как более молодая, бедная и подверженная физическому насилию Бомпар могла противостоять своему любовнику? Вместо вызова обычных людей для дачи свидетельских показаний о дурном влиянии или характере Бомпар, сотрудники правоохранительных органов вызвали практикующих психологов и неврологов (одним из экспертов был учитель Фрейда) для научного объяснения основ человеческого разума. Кажется, это сработало. Оба были осуждены, но только Эйро был казнён.

2. Эксгумация

В начале 1800-х годов судебные чиновники ещё не заглядывали в человеческие умы. И они всё ещё работали над тем, как изучать человеческие тела. Процесс осложнялся тем, что эти тела плохо сохранялись. Многие были похоронены, прежде чем судебно-медицинские эксперты могли изучить их, и их нужно было их эксгумировать. Один испанский учёный, свидетель-эксперт, заработал плохую репутацию среди прокуроров в Париже. Матье Орфила установил, что в случаях, когда жертвы уже были похоронены в течение некоторого времени, тело может поглощать мышьяком из земли. И обвиняемый мог быть осуждён за смерть «жертвы», которая умерла от естественных причин.

Его же философия ударила по нему в 1830-е годы, когда его призвали в суд на сторону обвинения по делу о человеке, который обвинялся в отравлении собственного сына. Тело эксгумировали, и в нём нашли следы мышьяка. Защита настаивала, что мышьяк был поглощён из земли, в которой было похоронено тело. Орфила отбивался, для начала проведя исследование о том, как тело получает мышьяк из земли, а затем проверив землю на следы мышьяка. Он доказал, что хотя тело и может поглощать мышьяк из земли, на этот раз этого не случилось. Человек был осуждён, и с тех пор при эксгумации тел собираются также и образцы почвы.

3. Набросок сцены преступления

Ганс Гросс

Ещё до того как появилась фотография и прежде чем кто-то задумался о сохранении места преступления, был такой судебный следователь в Австрии по имени Ганс Гросс. Однажды в середине 1800-х годов его вызвали по делу о суициде. Тяжело больной человек оборвал свою жизнь повесившись на одной из потолочных балок своего дома. Гросс достал альбом и быстро сделал набросок сцены, прежде чем тело сняли.

Только спустя какое-то время, глядя на набросок, Гросс осознал, что тело висело посередине комнаты, и под ним не было никакого стула, а значит, никакой возможности для тяжелобольного человека подняться и самому повеситься на балке. Это было не самоубийство. В одном из немногих относительно невинных результатов истории судебной науки смерть технически не являлась убийством. Гросс привёл в дом двух слуг для допроса. Они признались, что оставили старика одного на вечер, а когда вернулись домой, он уже был мёртв. Они инсценировали самоубийство, чтобы их не клеймили как бросивших инвалида. Они не осознавали, что, сделав это, они будут выглядеть, как убийцы. Позже Гросс основал институт криминалистики в близлежащей юридической школе и стандартизировал технику фотографии и сохранения места преступления.

4. Падение системы Бертильона

Альфонс Бертильон

Гросс был не единственным человеком, пытавшимся применить научную систему в расследовании преступлений. Возможно, самым известным следователем 1800-х годов был Альфонс Бертильон. Он, как и Гросс, настаивал на фотографировании места преступления и, в конце концов, понял, что сцена преступления может быть реконструирована. Он также разработал «систему Бертильона», сложный комплекс измерений от длины рук до длины ушей преступника. Проблема была в том, что система Бертильона была жёсткой, и требовалось делать десятки измерений, в которых могли случиться погрешности, но даже точные измерения могли измениться со старением человека.

Когда в моду вошли отпечатки пальцев, Бертильон терпеть не мог даже эту идею. В 1903-м году в исправительный дом в Левенуэрте попали два Уилла Уэста, и две карточки идентифицировали Уилла Уэста как убийцу. В соответствии с измерениями Бертильона, они были идентичны. У них было одно и то же имя. Один утверждал, что он — не тот, кого описывают обе карточки, и настаивал что он не должен быть заключён в тюрьму. В тюрьме просто оказалось две одинаковые карточки Уилла Уэста. Снятие отпечатков пальцев вошло в моду, несмотря на старания Бертильона, и теперь в карточке каждого преступника есть его отпечатки. Используя отпечатки пальцев, следователи могли сопоставить каждого Уилла Уэста с его карточкой и его убийством. Дело «Братьев Уэст» стало началом конца системы Бертильона и принятия системы считывания отпечатков пальцев.

5. Первый отпечаток пальца

Хуан Вучетич

Когда за десять лет до дела «братьев Уэст» сняли первый отпечаток пальцев, это был заметный прогресс. Хуан Вучетич родился в Хорватии, но жил и работал в Аргентине. Он был полицейским чиновником, изучавшим новые методы криминологии, в том числе идею использования отпечатков пальцев на месте преступления в качестве доказательства. Вскоре ему выдался шанс применить науку на практике в одном очень неприятном случае.

Франциска Рохас шокировала Буэнос-Айрес, когда однажды она была найдена рядом с телами двух её малолетних сыновей. У неё была ужасная, но не смертельная рана в горле. Она настаивала, что злоумышленник убил её сыновей и напал на неё. Вучетич тщательно обыскал место преступления и обнаружил кровавый отпечаток пальца злоумышленника на дверном косяке дома. Когда он проверил отпечатки пальцев Рохас, они совпали с отпечатками «злоумышленника». Рохас стала первым человеком, осуждённым благодаря отпечаткам пальцев.

6. Забытое дело, благодаря которому выиграли два суда

Джон Бодл получил смертный приговор из-за Мари Лафарж. Он не вёл судебное расследование. Он даже не знал её. Он просто разозлил очень важного человека. Бодл убил своего отца, чтобы получить наследство. Мы это знаем, потому что вскоре после того, как Бодл был оправдан, он хвастался успешным преступлением. А оправдан он был потому, что Джон Марш, химик, ответственный за доказательство применения ядов, пришёл в суд с пустыми руками.

В этом не было вины Марша. Результаты теста на мышьяк в то время исчезали быстро, и присяжным приходилось верить химику на слово. Марш, услышав об оправдании Бодла, вернулся к работе и создал тест на мышьяк, дающий устойчивые результаты. И хотя сохранение судебных записей было стандартной практикой с 1400-х годов (а в некоторых местах и того раньше), теперь произошёл сдвиг в сторону сохранения абсолютно всех доказательств, в том числе химических. Суд над Лафарж был дебютом Марша Прокуроры проверили тело мужа Лафарж, отравленного простым гоголь-моголем, но ничего не нашли. Однако Марш нашел много мышьяка в гоголь-моголе, и Лафарж была осуждена. В то время ей симпатизировали, она писала мемуары в тюрьме, и некоторые всё ещё верят, что она была невиновна.

7. Сопоставление преступления и оружия

Джордж «Багс» Моран

14 февраля 1929-го года пять членов банды Джорджа «Багс» Морана пытались украсть партию виски, предназначенную для Аль Капоне. Когда они заняли гараж, в который должен был прибыть груз, к ним подошли четверо незнакомцев. Двое людей в полицейской форме приказали банде Морана встать к стене. Когда банда выстроилась, незнакомцы открыли огонь. Один использовал дробовик двенадцатого калибра, а двое других — пистолеты-автоматы Томпсон.

Кельвин Хукер Годдард

Очень мало из этого было известно сразу после преступления. Хотя один из членов банды выжил на несколько часов, он ничего не сказал. Бойня в День святого Валентина, как её стали называть, не оставила выживших и прямых свидетелей, хотя некоторые подозревали, что в деле была замешана полиция. К делу присоединился доктор Кельвин Хукер Годдард, учёный, начавший серьёзно исследовать оружие еще во время I Мировой войны . Он понял, что бороздки на пулях — всё равно, что отпечатки пальцев. Он мог идентифицировать модель оружия по уликам, оставленным на месте преступления. В случае массового убийства он сначала исключил используемые в полиции модели оружия, очистив репутацию полиции. Он даже доказал, что может идентифицировать единичное оружие. Когда за расстрел полицейского был арестован Фред Бёрк, и в его доме нашли два пистолета-автомата Томпсона, Годдард распознал в них оружие, использовавшееся в бойне. Он стал человеком, доказавшим науке и общественности, что можно отслеживать не только людей, но и оружие.

8. Самый первый раз

Загляните в популярные книги по судебно-медицинской экспертизе и, как правило, вы во всех обнаружите упоминание о некоем случае. В 1784-м году Джон Томс убил Эдварда Кулшоу, выстрелив ему в голову из пистолета. Но не указывается, почему Томс сделал это. Упоминается только, что у Томса был клочок газеты в кармане. У Кулшоу в голове был обнаружен совпадающий клочок газеты. В то время люди пользовались бумагой, чтобы носить порох и пули. Тот факт, что у Томсона был совпадающий клочок газеты, доказывает, что он убийца. Это, по-видимому, самый первый раз, когда была использована судебно-медицинская экспертиза.

Однако давайте взглянем на дело с точки зрения Томсона. Самый первый раз в истории человечества, когда стала применяться такая наука, и тебя поймали. Вот неудача.

9. Критерий Фрая

Этот случай дошёл до Верховного суда. В ноябре 1920-го года доктор Роберт Браун был застрелен в своём офисе. Молодого человека, убегавшего из офиса, преследовал коллега Брауна. Молодой человек сделал несколько выстрелов в преследователя, но промахнулся. Некоторое время спустя молодой человек, арестованный за кражу со взломом, признался в убийстве. Это признание до сих пор вызывает споры. К тому времени как дело было передано в суд, молодой человек, Джеймс Фрай, отказался от своего признания в убийстве и заявил, что в момент совершения преступления находился у друга. Его адвокат попросил его пройти новый вид теста, проводившегося Уильямом Марстоном.

Согласно Марстону, «тест на детекторе лжи» доказал, что Фрай был невиновен, но судья не учёл результаты теста, и Фрай был осуждён. Адвокат Фрая подал апелляцию, сказав, что результат теста был научно обоснован, и судья не должен был выбрасывать его. В итоге дело Фрая дошло до Верховного суда. Дело Фрая для многих государств установило критерий, что может и что не может считаться научным экспертным свидетельством и доказательством.

10. Конец свидетельства духов

Суд над салемскими ведьмами не славится применением научных доказательств, но он стал маленькой победой науки. Обращение к призракам считалось судебной ошибкой даже в то время. Жители деревни Салем были известны тем, что враждовали друг с другом и обманывали всех остальных. Когда стало известно, что в суде они используют «свидетельство духов», люди в соседних деревнях закатывали глаза. Термин «свидетельство духов» буквален. Обвинители видели призрак обвиняемого часто прямо в зале суда, и их показания о действиях этих фантомов использовались в качестве доказательства. Всё это прекратилось, когда казнили Сару Гуд и Джона Проктора, потому что несколько девочек-подростков настаивали, что те их щипали и душили прямо на суде.

Уильям Фипс

Даже в самом Салеме не было дебатов, должно ли это использоваться в качестве доказательства. Но это прекратилось только тогда, когда кто-то обвинил жену губернатора провинции залива Массачусетс Уильяма Фипса в том, что она ведьма. Тогда всё быстро изменилось. Теперь не все обвинения поступали в суд. Суды стали закрытыми. И в течение нескольких месяцев губернатор Фипс положил конец использованию свидетельства духов в суде. Он счёл их надуманными, а не научными.

11. Бонус: один приговор за одно дело

Аделаида Бартлетт

У Аделаиды и Эдвина Бартлетт был не очень счастливый брак. Она была влюблена в местного пастора. Он был убеждён, что у него сифилис, и пытался лечиться большим количеством ртути. Они уже давно не делили одну кровать, но спали в одной комнате. Смерть Эдвина одним утром 1886-го года не стала сюрпризом. Удивительно было то, что он умер от большой дозы хлороформа. Хорошо известно, что хлороформ быстро испаряется. Более того хлороформ был обнаружен в его желудке, а не лёгких, как обычно происходит при его глотании. Однако хлороформа не было в его счетах. Аделаида попросила пастора купить яд для неё.

Аделаида призналась не только в том, что отправила любимого мужчину за ядом, который убил её мужа, но и в том, что травила его постоянно. Болезнь сводила его с ума от желания, и она давала ему хлороформ, чтобы защититься. Однако она утверждала, что не отравила мужа той ночью. Аделаида сказала, что Эдвин был ипохондриком и пробовал всё, что медицина могла ему дать. Вероятно, он просто взял ночью бутылку хлороформа и выпил её. Выглядит маловероятно. У хлороформа ужасный запах и неприятный вкус, и Эдвин это знал, он не мог выпить его сам. В конце концов, присяжные признали её невиновной. Дело вызвало такой интерес в зарождающейся криминалистике, что глава местной больницы сказал: «Теперь, когда она объявлена невиновной и не может быть осуждена вновь, она должна сказать нам, как она это сделала». Только если сделала.