НЕДОБРОСОВЕСТНАЯ КОНКУРЕНЦИЯ

Обзор прецедентов 2014–2015 гг.

Федеральный закон от 5 октября 2015 г. № 275-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон "О защите конкуренции" и отдельные законодательные акты Российской Федерации», более известный как «четвертый антимонопольный пакет», выделил вопросы недобросовестной конкуренции в отдельную главу, которая содержит более подробное описание форм недобросовестной конкуренции, основанное на предшествующей правоприменительной практике привлечения к ответственности за подобные нарушения. Представляем обзор судебной практики по вопросам о недобросовестной конкуренции за 2014–2015 гг., где приводятся наиболее интересные и принципиальные решения, которые могут задать направление дальнейшей практике рассмотрения дел о недобросовестной конкуренции.

Доказательства неблагоприятных последствий для конкурентов
ООО «Росгосстрах» на основании договора с предпринимателем, проводившим технический осмотр, осуществляло деятельность по оформлению страховых полисов ОСАГО без предоставления страхователями талонов технического осмотра. Указанные действия антимонопольным органом были признаны недобросовестной конкуренцией как направленные на получение необоснованных преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности.

Верховный Суд РФ в определении от 24 июля 2015 г. № 306-КГ15-9392 признал решение антимонопольного органа недействительным. Он указал, что в решении антимонопольного органа не отражено, каким образом заключение договоров ОСАГО без предоставления талонов технического осмотра дает преимущество ООО «Росгосстрах» с учетом того, что любая страховая компания может заключить аналогичный договор с организациями, занимающимися техническим осмотром. Кроме того, антимонопольным органом не были представлены доказательства того, что указанные действия повлекли конкретные негативные последствия для других страховых компаний (уменьшение объема заключенных договоров ОСАГО и полученной выручки), то есть не был проведен анализ рынка, его динамики и перераспределения спроса.

В судебном акте Арбитражного суда Поволжского округа отдельно было указано, что антимонопольным органом не были представлены доказательства того, что рассматриваемые действия ООО «Росгосстрах» были направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, способствовали перераспределению спроса на рынке ОСАГО и причинили или могли причинить убытки другим страховым компаниям.

Недостоверная информация участников закупок
Широко распространена практика признания недобросовестной конкуренцией действий, связанных с предоставлением недостоверной информации участниками закупок. Так, постановлением Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 1 сентября 2015 г. № Ф02-3822/2015 по делу № А33-24852/2014 было признано недобросовестной конкуренцией предоставление недостоверных сведений относительно материально-технического и кадрового обеспечения участника закупки, что способствовало победе участника в закупочной процедуре. Постановлением ФАС Восточно-Сибирского округа от 15 мая 2014 г. по делу № А78-1753/2013 направление заказчику недостоверных сведений о технических характеристиках, потребительских свойствах и качестве товара (что привело к необоснованному признанию товара соответствующим условиям закупки) также было признано недобросовестной конкуренцией.

Как правило, последствием указанного нарушения является выдача предписания об устранении нарушения (если контракт еще не был исполнен) или о недопущении подобного нарушения в будущем (если контракт уже в исполнении) и уплата штрафа, наложенного в соответствии со ст. 14.33 КоАП РФ. Однако в ряде случаев к нарушителям применялись более существенные санкции. Так, по итогам проведения аукциона был заключен муниципальный контракт на выполнение функций генерального подрядчика на сумму 96 285 684 рубля.

В последующем было выявлено, что победитель аукциона предоставил недостоверную информацию об опыте работы, что привело к его победе в торгах. На момент рассмотрения дела антимонопольным органом победитель закупки получил по данному контракту 69 853 219 рублей. Антимонопольным органом было выдано предписание о перечислении всей указанной суммы дохода в федеральный бюджет (ч. 3 ст. 51 Закона о защите конкуренции). При этом был отклонен довод нарушителя о необходимости уменьшения указанной суммы на сумму произведенных им расходов (Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 24 декабря 2013 г. по делу № А82-1479/2013, подтверждено определением ВАС РФ от 18 апреля 2014 г. № 4429/14).

Таким образом, недобросовестная конкуренция в рамках закупочных процедур, а потенциально – недобросовестная конкуренция в любой иной форме может повлечь за собой существенные негативные последствия для нарушителя в форме взыскания всего полученного в результате подобного нарушения дохода.

04.03.2010

Двадцатый апелляционный суд

Обзор судебной практики по вопросам применения законодательства о защите конкуренции

Требования к конкурсной документации.

1. Не допускается ограничение конкуренции путем включения в конкурсную документацию качественных и количественных характеристик работ, товаров и услуг, имеющих целевую направленность определения победителя конкурса.

Общество с ограниченной ответственностью (далее заявитель, Общество) обратилось в арбитражный суд с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы (далее Управление) о признании недействительным решения управления, о незаконности документации об аукционе, разработанной муниципальным предприятием. Общество считает, что данная документация содержит технические характеристики троллейбусов, которые имеют целевую направленность в отношении определения победителя аукциона.
Рассматривая спор по существу, суд первой инстанции пришел к выводу о правомерности решения УФАС по области и в удовлетворении заявленных требований отказал.
Суд апелляционной инстанции согласился с таким выводом по следующим основаниям.
В соответствии с частями 2.1, 3 ст. 22 Закона №94-ФЗ не допускается включать в конкурсную документацию (в том числе и в форме требований к качеству, техническим характеристикам товара, работ, услуг, требований к функциональным характеристикам (потребительским свойствам) товара) требования к участнику размещения заказа (в том числе требования к квалификации участника размещения заказа, включая наличие у участника размещения заказа опыта работы), а также требования к его деловой репутации, требования о наличии у участника размещения заказа производственных мощностей, технологического оборудования, трудовых, финансовых и других ресурсов, необходимых для производства товара, поставка которого является предметом контракта, выполнения работ, оказания услуг, являющихся предметом контракта, за исключением случаев, если возможность установления таких требований к участнику размещения заказа предусмотрена настоящим Федеральным законом. Конкурсная документация не должна содержать указание на товарные знаки, знаки обслуживания, фирменные наименования, патенты, полезные модели, промышленные образцы, наименование места происхождения товара или наименование производителя, а также требования к товару, его производителю, информации, работам, услугам, если такие требования влекут за собой ограничение количества участников размещения заказа. Как установлено судом, в конкурсной документации (приложение №1) по лоту №2 содержатся требования к функциональным и качественным характеристикам поставляемой техники.
Частью 2 статьи 34 Закона обязанность конкретизации товара по его техническим характеристикам возложена на заказчика и уполномоченный орган. По техническим характеристикам заказчик выбирает необходимый ему товар для удовлетворения имеющихся потребностей. Хозяйственный оборот троллейбусов, отвечающих по своим характеристикам документации об аукционе, не ограничен. Любое лицо вправе предложить на продажу товар с нужными характеристиками.
Судом установлено, что выбор технических характеристик заказчиком сделан с учетом технического обслуживания транспортных средств в процессе их эксплуатации. Ремонтная база муниципального предприятия «Троллейбусно-трамвайное управление» позволяет осуществлять ремонт троллейбусов с колесной базой в 6,025 метра, что диктует необходимость применения характеристик транспортных средств со строго определенными параметрами или их эквивалентов, которые и представлены в приложении №1 к документации об аукционе.
Частью 3 статьи 34 указанного Закона предусмотрено, что эквивалентность товаров определяется в соответствии с требованиями и показателями, устанавливаемыми в соответствии с частью 2 настоящей статьи, в которой перечислены требования к качеству, техническим характеристикам товара, работ, услуг, безопасности, функциональным характеристикам (потребительским свойствам) товара, к размерам, упаковке, отгрузке товара, требования к результатам работ и иные показатели, связанные с определением соответствия поставляемого товара, выполняемых работ, оказываемых услуг потребностям заказчика.
С учетом изложенного, указание в технической части конкурсной документации слово «или эквивалент» подразумевал соответствие эквивалентных товаров по качеству, техническим и функциональным характеристикам и не может повлечь ограничения количества участников размещения заказа.
При таких обстоятельствах апелляционная инстанция посчитала, что суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что конкурсная документация соответствовала требованиям, установленным ст.22 Закона №94-ФЗ, в связи с чем признал правомерным решение антимонопольного органа.
(Постановление апелляционной инстанции от 09.02.2009 по делу А54-3435).

Действия доминирующего хозяйствующего субъекта, приводящие к ограничению конкуренции.

2. Для признания отказа уполномоченного органа выдать акт обследования маршрута хозяйствующему субъекту, не являющемуся победителем конкурса на транспортное обслуживание населения, действием, ограничивающим конкуренцию, необходимо доказать факт наступления негативных последствий, предусмотренных п.2 ч.1. ст.15 ФЗ «О защите конкуренции».

Управление городского хозяйства (далее заявитель) обратилось в Арбитражный суд с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы о признании недействительным его решения о незаконности отказа заявителя в выдаче индивидуальному предпринимателю копий актов обследования автобусного маршрута №41, а также отказе в согласовании графика движения (расписания) по данному маршруту, которые признаны нарушающими п.2 ч.1 ст.15 Федерального закона от 26.07.2006 №135-ФЗ «О защите конкуренции» (необоснованное препятствование осуществлению деятельности хозяйствующими субъектами, в том числе путем установления не предусмотренных законодательством Российской Федерации требований к товарам или к хозяйствующим субъектам).
Решением Арбитражного суда заявленные требования удовлетворены, суд апелляционной инстанции не нашел законных оснований для отмены данного решения.
По итогам конкурса на заключение договоров на транспортное обслуживание населения по городским и муниципальным городским маршрутам регулярного сообщения транспортом общего пользования на территории муниципального образования, и данным, указанным в сведениях о маршруте № 41, были определены лица, с которыми уполномоченным органом заключены договоры на регулярное транспортное обслуживание населения. Положением «О порядке проведения конкурса среди юридических лиц и индивидуальных предпринимателей на заключение договоров на транспортное обслуживание населения по маршрутам регулярного сообщения и по муниципальным (городским) маршрутам регулярного сообщения транспортом общего пользования на территории муниципального образования» установлена обязанность заявителя, согласовывать победителю конкурса расписание движения маршрутов.
Подобное требование закреплено и п. 3.24 Положения об управлении городского хозяйства города, утвержденного постановлением городского головы города.
Поскольку ИП не является победителем конкурса на право заключения договора по маршруту № 41, то отказ в выдаче акта обследования маршрута не нарушил его права и законные интересы, Управление городского хозяйства города действовало в соответствии с действующим законодательством.
Обязанность доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, законности принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), наличия у органа или лица надлежащих полномочий на принятие оспариваемого акта, решения, совершение оспариваемых действий (бездействия), а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта, решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), возлагается на орган или лицо, которые приняли акт, решение или совершили действия (бездействие) (ч. 5 ст. 200 АПК РФ). Таким образом, УФАС было обязано доказать, что действия Управления городского хозяйства города могли привести к тем негативным последствиям, которые указаны в п. 2 ч. 1 ст. 15 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции». Таких доказательств представлено не было.
В обоснование своей позиции УФАС ссылался на то, что согласование графиков движения по конкретному маршруту и выдача актов обследования маршрутов должны осуществляться по заявлению любого лица, обладающего соответствующей лицензией, дающей право выполнять перевозки пассажиров.
Апелляционная инстанция не согласилась с данным доводом апелляционной жалобы, поскольку отказ заявителя выдать акт обследования автобусного маршрута № 41 лицу, с которым не был заключен договор на транспортное обслуживание для регулярных перевозок пассажиров, и согласовать с ним график движения по данному маршруту не подтверждал факт совершения заявителем действий, указанных в п. 2 ч. 1 ст. 15 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции», в связи с чем обжалуемое заявителем решение следовало правомерно признать незаконным.
Суд кассационной инстанции согласился с выводами нижестоящих судов и не нашел оснований для их отмены.
(Постановление апелляционной инстанции от по делу А23-3842/2008 от 24.03.2009).

Открытое акционерное общество (далее по тексту ОАО) обратилось в Арбитражный суд с иском к закрытому акционерному обществу (далее по тексту - ЗАО) и Московскому представительству общества с ограниченной ответственностью (далее по тексту МПООО) о публичном опровержении недостоверной рекламы путем наложения обязанностей ЗАО осуществить публичное опровержение недостоверной рекламы (контррекламу) путем размещения слогана «ХХХ НЕ всегда дешевле. Контрреклама» с использованием рекламных средств, на которых и посредством которых распространялась ненадлежащая реклама, в течение времени, равного периоду распространения последней.
Принятым по делу решением исковые требования ОАО оставлены без удовлетворения.
Вывод суда первой инстанции об отсутствии оснований для удовлетворения заявленного искового требования суд апелляционной инстанции посчитал законным и обоснованным в силу следующих статей закона «О рекламе».
Согласно пунктам 1, 4 ч. 3 ст. 5 Закона N 38-ФЗ недостоверной признается реклама, которая содержит не соответствующие действительности сведения, в том числе о преимуществах рекламируемого товара перед находящимися в обороте товарами, которые произведены другими изготовителями или реализуются другими продавцами; о стоимости или цене товара, порядке его оплаты, размере скидок, тарифов и других условиях приобретения товара.
Частью 1 ст. 5 Закона N 38-ФЗ установлено, что недобросовестная реклама и недостоверная реклама не допускаются.
В силу статьи 38 Федерального закона «О рекламе» лица, права и интересы которых нарушены в результате распространения ненадлежащей рекламы, вправе обращаться в установленном порядке в суд или арбитражный суд, в том числе с исками о возмещении убытков, включая упущенную выгоду, о возмещении вреда, причиненного здоровью физических лиц и (или) имуществу физических или юридических лиц, о компенсации морального вреда, о публичном опровержении недостоверной рекламы (контррекламе).
В данном же случае, как установил суд первой инстанции, в спорной рекламе не упоминается ни об иных определенных операторах сотовой связи, оказывающих аналогичные услуги, ни о конкретных юридических лицах, а также не содержится сравнения с ценовой политикой иного оператора связи. В этой связи суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что истцом не доказано, что размещение слогана «ХХХ всегда дешевле» в рекламе ответчика нарушает его права и интересы, и, следовательно, не доказано, что он является заинтересованным в деле лицом, так как ОАО никоим образом не идентифицировано в спорной рекламе.
При вышеуказанных обстоятельствах суд апелляционной инстанции не усмотрел оснований для удовлетворения жалобы ОАО и отмены принятого законного и обоснованного решения.
(Постановление апелляционной инстанции от 02.04.2009 по делу А62-4839/2007, постановление апелляционной инстанции от 26.02.2009 по делу А62-6432/2008).

Дискриминационные условия

4. При оценке действий хозяйствующего субъекта по навязыванию невыгодных условий договора необходимо принимать во внимание не только соблюдение процедуры заключения договора, предусмотренных ГК, но и нормы антимонопольного законодательства.

Общество с ограниченной ответственностью (далее ООО, Общество) обратилось в Арбитражный суд с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы (далее Управление, УФАС) о признании недействительными решения и предписания Управления (Решением УФАС действия Общества по заключению с разными организациями договоров на неравных условиях были признаны нарушающими п.8 ч.1 ст.10 Федерального закона от 26.07.2006 №135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее Закон №135-ФЗ) - создание дискриминационных условий, а уклонение от изменения этих условий, как нарушение п.3 ч.1 ст.10 Закона №135-ФЗ - навязывание контрагенту условий договора, невыгодных для него).

Суд апелляционной инстанции не нашел оснований для отмены либо изменения обжалуемого судебного акта. Данные судебные акты были отменены постановлением кассационной инстанции.
Суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что публичный договор - вид гражданско-правового договора и это следует понимать как запрет устанавливать в отдельных договорах дискриминационные условия, то есть условия, которые ставят одного или нескольких потребителей в неравное положение по отношению к другим потребителям.
Между тем такое требование не означает, что условия договора для всех потребителей должны быть одинаковыми, то есть стандартными. Публичный договор является гражданско-правовым договором, в котором сторонами могут устанавливаться (согласовываться) разные условия в зависимости от конкретных обстоятельств, если в ГК РФ и иные законы включены диспозитивные нормы. Запрещена только дискриминация, то есть установление заведомо разных условий, в том числе благоприятных или неблагоприятных для отдельных участников договора. Именно так можно трактовать термин «одинаковые условия».
Таким образом, из анализа п. 2 ст. 426 ГК РФ следует запрет на изначальное установление поставщиком заведомо разных условий договоров для своих покупателей.
Стороны могут предусмотреть разные сроки платежа, разный порядок исполнения обязательств. Покупатель свободен в установлении своих прав и обязанностей на основе договора, определении не противоречащих законодательству условий.
Равенство положений одного хозяйствующего субъекта на рынке по отношению к положениям иных хозяйствующих субъектов на том же рынке заключается не в полном сходстве условий и обстоятельств приобретения товаров, а в том, что эти условия и обстоятельства не выходят за пределы допустимого для других лиц диапазона осуществления гражданских прав, не налагают ограничений и не являются необоснованными.
Заключение с одним покупателем договора на поставку газа, являющегося в соответствии с нормами гражданского законодательства публичным договором, на условиях, отличных от аналогичных договоров, заключенных с иными лицами, не свидетельствует о создании дискриминационных условий и соответствует отраженному в п. 1 ст. 421 ГК РФ принципу свободы договора.
Следовательно, в рассматриваемом случае отсутствует ущемление прав хозяйствующим субъектом на товарном рынке путем навязывания условий договора, следовательно, законодательство о конкуренции действиями Общества не нарушено.
Суд кассационной инстанции посчитал, что суды не учли следующего.
В ст.1 Гражданского кодекса РФ установлен запрет на ограничение гражданских прав и свободы перемещения товаров, кроме случаев, когда такое ограничение вводится федеральным законом (при этом к числу законов, вводящих соответствующие ограничения, относится и Закон №135-ФЗ).
Общество является хозяйствующим субъектом, занимающим доминирующее положение на товарном рынке, и на него распространяются требования ст.10 Закона №135-ФЗ.
В соответствии с п.4 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.06.2008 №30 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства» для квалификации действий (бездействия) как злоупотребления доминирующим положением достаточно наличия (или угрозы наступления) любого из перечисленных последствий, а именно: недопущения, ограничения, устранения конкуренции или ущемления интересов других лиц. Кроме того, в этом пункте указано, что в отношении действий (бездействия), прямо поименованных в части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции, наличие или угроза наступления соответствующих последствий предполагается и не требует доказывания антимонопольным органом.
Таким образом, при оценке действий Общества по навязыванию невыгодных условий договора необходимо принимать во внимание не только соблюдение процедуры заключения договора, предусмотренной Гражданским кодексом РФ, но и нормы антимонопольного законодательства.
Согласно ч.4 ст.421 Гражданского кодекса РФ условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422).
Заключая договоры с разными потребителями на различных условиях, Общество действовало вне допустимых пределов осуществления гражданских прав, установленных ст.426 ГК РФ и ст.26 Федерального закона от 31.03.1999 №69-ФЗ «О газоснабжении в Российской Федерации» (далее Закон №69-ФЗ), а именно: ст.426 ГК РФ содержит требование, что условия публичного договора устанавливаются одинаковыми для всех потребителей; ст.26 Закона №69-ФЗ запрещает поставщикам газа включать в договоры условия, которые ставят одного потребителя в неравное положение по сравнению с другими потребителями.
Согласно п.8 ст.4 Закона №135-ФЗ дискриминационные условия - это условия доступа на товарный рынок, условия производства, обмена, потребления, приобретения, продажи, иной передачи товара, при котором один или несколько хозяйствующих субъектов поставлены в неравное положение с другим хозяйствующим субъектом или другими хозяйствующими субъектами.
Это определение не содержит указаний на то, что термин дискриминационные условия применяется только к конкурирующим между собой хозяйствующим субъектам.
Таким образом, термин дискриминационные условия применим к отношениям доминирующего хозяйствующего субъекта с любыми контрагентами, приобретающими у него один и тот же товар.
В пользу такого толкования говорит и статья 26 Закона №69-ФЗ, содержащая специальные антимонопольные правила, запрещающие включение в договоры условий, которые ставят одного потребителя в неравное положение по сравнению с другими потребителями вне зависимости от того, являются ли эти потребители конкурентами или нет.
Действия Общества, как доминирующего хозяйствующего субъекта, в результате которых его контрагент вынужден вступать в правоотношения (продолжать правоотношения) на невыгодных для себя условиях либо обращаться в соответствии со ст.11 ГК РФ в суд или административный орган с целью изменения этих правоотношений, свидетельствуют о навязывании невыгодных условий.
Таким образом, отказы Общества от изменения условий договоров поставки газа обоснованно квалифицированны УФАС как нарушение п.3 ч.1 ст.10 Закона №135-ФЗ.
(Постановление апелляционной инстанции от 8.06.2009 по делу А54-5481/2008, постановление кассационной инстанции от 5.10.2009 по делу А54-5481/2008).

Муниципальная помощь может предоставляться только в целях поддержки субъектов малого предпринимательства, осуществляющих приоритетные виды деятельности.

5. Муниципальная помощь может предоставляться для поддержки субъектов малого и среднего бизнеса, осуществляющих приоритетные виды деятельности без какого-либо ограничения по срокам их деятельности с момента государственной регистрации.

Городская Дума (далее Дума) обратилась в Арбитражный суд с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы (далее Управление) о признании недействительным решения Управления, согласно которому городская Дума нарушила ч.1 ст.15 ФЗ «О защите конкуренции», так как некоторые пункты муниципальной программы «Развитие и поддержка малого и среднего предпринимательства в муниципальном образовании» содержат нормы, которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции.
Решением суда первой инстанции в удовлетворении требований отказано. Статьей 14 данного Закона закреплены основные принципы поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, в частности, равный доступ субъектов малого и среднего предпринимательства, соответствующих критериям, предусмотренным федеральными программами развития субъектов малого и среднего предпринимательства, региональными программами развития субъектов малого и среднего предпринимательства, муниципальными программами развития субъектов малого и среднего предпринимательства, к участию в соответствующих программах и оказание поддержки с соблюдением требований, установленных Федеральным законом от 26 июля 2006 года N 135-ФЗ «О защите конкуренции».
Пунктом 5.9 Программы установлено, что имущественную поддержку может получить только субъект малого и среднего предпринимательства, осуществляющий деятельность не более пяти лет с момента государственной регистрации и осуществляющий деятельность в приоритетных направлениях, указанных в п.5.5 Программы. В силу п.5.13 Программы финансовую поддержку может получить только субъект малого и среднего предпринимательства, осуществляющий деятельность в приоритетных направлениях, указанных в п.5.5 Программы, и не более десяти лет с момента государственной регистрации. Таким образом, помимо установления приоритетных видов деятельности, названные пункты также устанавливают дополнительные условия для получения имущественной поддержки в виде срока осуществления деятельности.
Согласно п.6 ч.1 ст. 19 Федерального закона от 26 июля 2006 года N 135-ФЗ «О защите конкуренции» в соответствии с полномочиями органов местного самоуправления муниципальная помощь может предоставляться только в целях поддержки субъектов малого предпринимательства, осуществляющих приоритетные виды деятельности.
Поскольку федеральное законодательство ограничений для получения имущественной и финансовой поддержки субъектами малого и среднего предпринимательства, исходя из срока деятельности с момента государственной регистрации, не содержит, то включение такого условия в программу противоречит ст. 15 Закона, где содержится запрет на принятие органами местного самоуправления актов, которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции. С учетом изложенного п.п. 5.9, 5.13 Программы правомерно признаны Управлением не соответствующими антимонопольному законодательству. Пункты 5.8 и 5.12 Программы устанавливают единственный способ оказания имущественной и финансовой поддержки малому и среднему предпринимательству путем их предоставления на конкурсной основе. Статья 20 Закона предусматривает возможность получения муниципальной помощи с предварительного письменного согласия антимонопольного органа (ч.2). В этом случае каких-либо дополнительных процедур, в том числе проведения торгов, не требуется.
Таким образом, включение в программу положений о предоставлении имущественной и финансовой поддержки малому и среднему предпринимательству исключительно на конкурсной основе при наличии законодательно установленной возможности предоставлять такую поддержку с согласия антимонопольного органа без проведения торгов противоречит антимонопольному законодательству, вследствие чего п.п. 5.8 и 5.12 Программы правомерно признаны Управлением ограничивающими конкуренцию.
Суд первой инстанции пришел к выводу, что поддержка организаций, образующих инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, оказывается органами местного самоуправления на тех же условиях, что и субъектов малого и среднего предпринимательства. Суд апелляционной инстанции посчитал указанный вывод ошибочным ввиду следующего.
Пункт 5.10.2 Программы устанавливает требование к организациям, образующим инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, - осуществление деятельности не менее 5 лет с момента государственной регистрации.
Требования к организациям, образующим инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, устанавливаются в федеральных программах развития субъектов малого и среднего предпринимательства, региональных программах развития субъектов малого и среднего предпринимательства, муниципальных программах развития субъектов малого и среднего предпринимательства (ч.3).
При этом ни Федеральный закон «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации», ни Федеральный закон «О защите конкуренции» не содержат каких-либо правил, ограничений или критериев, которые должны быть соблюдены органами местного самоуправления при установлении требований к организациям, образующим инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, вследствие чего полномочиями по установлению таких критериев наделены исключительно органы местного самоуправления. С учетом изложенного программа в части установления требований к организациям, образующим инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, - осуществление деятельности не менее 5 лет с момента государственной регистрации не противоречит антимонопольному законодательству, поскольку принят в пределах полномочий органов местного самоуправления.
Вывод же суда первой инстанции о том, что поддержка организаций, образующих инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, оказывается органами местного самоуправления на тех же условиях, что и субъектов малого и среднего предпринимательства, не основан на положениях законодательства. Порядок оказания помощи субъектам малого и среднего предпринимательства в силу изложенных норм отличается от порядка оказания помощи организациям, образующим инфраструктуру поддержки малого и среднего предпринимательства.
(Постановление апелляционной инстанции от22.06.2009 по делу А68-1214/2009).

Не допускается недобросовестная конкуренция.

6. Не допускается недобросовестная конкуренция путем незаконного использования результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации юридического лица, средств индивидуализации продукции, работ, услуг.

ООО 1 обратилось в Арбитражный суд с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы (далее Управление, УФАС) о признании недействительным решения о нарушении антимонопольного законодательства (управлением выявлен факт нарушения обществом ст.14 ФЗ «О защите конкуренции», выразившийся в продаже и введении в оборот товара с незаконным использованием результатов интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации юридического лица).
Решением Арбитражного суда заявленные требования удовлетворены.
Суд апелляционной инстанции, исследовав и оценив имеющиеся в материалах дела доказательства, не нашел оснований для отмены либо изменения обжалуемого судебного акта.
Рассматривая спор по существу и удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции правомерно исходил из следующего. В силу пункта 9 статьи 4 Закона № 135-ФЗ под недобросовестной конкуренцией понимаются любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации. Из приведенных норм следует, что для квалификации совершенного деяния в качестве указанного правонарушения и подтверждения его состава в действиях конкретного лица необходимо, чтобы лицо, совершившее данное деяние, являлось хозяйствующим субъектом; его действия противоречили законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости, заключались в использовании исключительного права на средства индивидуализации продукции, работ или услуг другого юридического лица, были направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности; совершенные действия причинили или могли бы причинить убытки либо нанести ущерб деловой репутации другого хозяйствующего субъекта. В соответствии с п. 14.4.2 Правил составления, подачи и рассмотрения заявки на регистрацию товарного знака и знака обслуживания, утвержденных Приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 05.03.2003 N 32 (далее Правила) обозначение считается тождественным с другим обозначением, если оно совпадает с ним во всех элементах. Обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением, если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия.
В рассматриваемом случае суд первой инстанции, исследовав представленные в дело доказательства, самостоятельно проведя сравнительный анализ представленных обозначений на основании подпункта 14.4.2 Правил, а также указав на наличие у суда права на такую оценку без назначения экспертизы (пункт 13 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.12.2007 N 122 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности"), указал на то, что словесное обозначение «ПОРТ ВИН» входит в состав комбинированного товарного знака, зарегистрированного ООО 2, поскольку включает в себя и изобразительный элемент (окружность с нарисованным в ней кораблем). Цвет товарного знака - зеленый, темно-зеленый, серый, коричневый, синий, голубой, белый. Изображение товарного знака ООО 2 содержится на этикетке товара.
На этикетке ООО 1 указывает на наименование товара «ПОРТВИН». Кроме того, суд первой инстанции признал, что анализ графических изображений на этикетках позволяет сделать вывод об отсутствии их сходства до степени смешения товарного знака ООО 2 и графического обозначения, используемого ООО 1, исходя из следующего: товарный знак Общества включает словесный элемент два слова - ПОРТ и ВИН, расположенные горизонтально, а на этикетке вина, выпускаемого ООО 1, изображено единое слово «ПОРТВИН», изображение расположено вертикально, имеются различия в цветовой гамме исполнения словесных элементов и стиле их написания. Кроме того, изобразительный элемент комбинированного обозначения (парусный корабль) играет существенную роль в индивидуализации товара наряду со словесным элементом. Этот элемент оригинален, его размеры превышают размеры словесного обозначения, изобразительный элемент расположен между слов ПОРТ и ВИН.
Суд первой инстанции, принимая во внимание отмеченные различия, пришел к правильному выводу о том, что словесное обозначение «ПОРТВИН» на этикетке вина, выпускаемого ООО 1, не может ассоциироваться с товарным знаком ООО 2 и ввести потребителей в заблуждение относительно товара и его изготовителя.
Кроме того, судом первой инстанции было обоснованно отмечено и то, что сам факт производства и реализации ООО 1 вина со словесным обозначением «ПОРТВИН» на этикетке угрозы, наступления таких последствий не создавал.
При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к обоснованным выводам об отсутствии сходства до степени смешения товарного знака ООО 2 и графического обозначения, используемого ООО 1 и о недоказанности Управлением наличия в действиях Общества недобросовестной конкуренции.
(Постановление апелляционной инстанции от 07.09.09. по делу А09-3461).

Запрет соглашений между органами государственной власти и местного самоуправления с хозяйствующими субъектами для совершения совместных действий.

7. Факт размещения органа местного самоуправления в непосредственной близости от хозяйствующих субъектов, осуществляющих деятельность, схожую с функциями органа местного самоуправления не означает заинтересованности последнего в создании преимуществ хозяйствующим субъектам.

Городская Дума (далее заявитель, Дума) обратилась в Арбитражный суд с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы (далее ответчик, Управление) о признании незаконным решения Управления Федеральной антимонопольной службы (управлением установлен факт наличия в действиях Главного управления записи актов гражданского состояния и Думы признаков нарушения требований, определенных в ст.16 Закона о защите прав потребителей, заключающиеся в том, что отдел ЗАГСа без законных оснований занимает помещение в здании муниципальной собственности совместно с хозяйствующими субъектами, работающими на рынке ритуальных услуг).
Решением Арбитражного суда заявленные требования удовлетворены. Суд апелляционной инстанции согласился с судебным актом, исходя из следующего.
В силу ст. 16 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" запрещаются соглашения между федеральными органами исполнительной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, иными осуществляющими функции указанных органов органами или организациями, а также государственными внебюджетными фондами. Согласно ч. 1 ст. 13 Закона о защите конкуренции действия (бездействие) хозяйствующих субъектов, соглашения и согласованные действия, сделки могут быть признаны допустимыми, если такими действиями (бездействием), соглашениями и согласованными действиями, сделками, иными действиями не создается возможность для отдельных лиц устранить конкуренцию на соответствующем товарном рынке, не налагаются на их участников или третьих лиц ограничения, не соответствующие достижению целей таких действий (бездействия), соглашений и согласованных действий, сделок, иных действий, а также если их результатом является или может являться, в частности, совершенствование производства, реализации товаров или стимулирование технического, экономического прогресса либо повышение конкурентоспособности товаров российского производства на мировом товарном рынке; получение покупателями преимуществ (выгод), соразмерных преимуществам (выгодам), полученным хозяйствующими субъектами в результате действий (бездействия), соглашений и согласованных действий, сделок.
В соответствии с подп. 5 п. 10 ст. 35 Федерального закона от 06.10.2003 № 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" в исключительной компетенции представительного органа муниципального образования находится определение порядка управления и распоряжения имуществом, находящимся в муниципальной собственности. Согласно ст. 11 Положения о порядке распоряжения муниципальным имуществом, находящимся в собственности муниципального образования - городской округ город, утвержденного решением городской Думы, в безвозмездное пользование может быть передано движимое и недвижимое имущество, находящееся в муниципальной казне города, для целей, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности с использованием передаваемого имущества, а также в иных случаях, предусмотренных действующим законодательством (п.1). Объекты муниципального имущества передаются администрацией города в безвозмездное пользование по решению городской Думы или по результатам проведения торгов на право заключения договора безвозмездного пользования. Исходя из вышеизложенных норм и статей 28, 31 устава муниципального образования - городской округ город области суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о том, что решение от 22.01.2009 № 02-1 вынесено Думой в соответствии с требованиями действующего законодательства в пределах предоставленных ей законом полномочий.
При этом Дума и Главное управление записи актов гражданского состояния Рязанской области являются органами соответственно местного самоуправления и центральным исполнительным органом государственной власти Рязанской области на территории Рязанской области специальной компетенции, осуществляющими полномочия, предусмотренные действующим законодательством, их деятельность не носит коммерческий характер и не связана с извлечением прибыли.
Действующим законодательством не запрещено размещение структурных подразделений органов государственной власти и местного самоуправления в зданиях, где также расположены иные хозяйствующие субъекты. Деятельность Главного управления записи актов гражданского состояния и его структурных подразделений не носит коммерческий характер, в связи с чем, у него отсутствует заинтересованность в создании преимуществ хозяйствующим субъектам, оказывающим ритуальные услуги. Обратного ответчиком не доказано.
Кроме того, из Положения о Главном управлении записи актов гражданского состояния, утвержденного постановлением губернатора области, следует, что государственная регистрация смерти является лишь одним из направлений деятельности Главного управления записи актов гражданского состояния.
С учетом этого, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что у данных органов отсутствует заинтересованность в создании преимуществ хозяйствующим субъектам, работающим на рынке ритуальных услуг.
При таких обстоятельствах основания для отмены решения суда отсутствовали.
(Постановление апелляционной инстанции от 28.09.09 по делу А54-2337).

ДЕСЯТЫЙ АРБИТРАЖНЫЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД

117997, г. Москва, ул. Садовническая, д. 68/70, стр. 1, www.10aas.arbitr.ru

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

Десятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Закутской С.А.,

судей Мизяк В.П., Катькиной Н.Н.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Магомадовой К.С.,

при участии в заседании:

от общества с ограниченной ответственностью "Челябинский компрессорный завод": Кривцов А.В., представитель по доверенности б/н от 08.09.2014г., паспорт;

от акционерного общества "Челябинский завод железобетонных изделий №1": представитель не явился, извещен;

от общества с ограниченной ответственностью "Торговый Дом "РЕМЕЗА": представитель не явился, извещен;

рассмотрев в судебном заседании апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Челябинский компрессорный завод" на решениеАрбитражного суда Московской области от 25 апреля 2016 года по делу №А41-947/16, принятое судьей Саенко М.В., по иску общества с ограниченной ответственностью "Челябинский компрессорный завод" к акционерному обществу "Челябинский завод железобетонных изделий №1" и обществу с ограниченной ответственностью "Торговый Дом "РЕМЕЗА" о признании распространение сведений недобросовестной, недостоверной рекламой и недобросовестной конкуренцией,

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью «Челябинский компрессорный завод» (ООО «ЧКЗ») обратилось в Арбитражный суд Московской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Торговый Дом "РЕМЕЗА" (ООО "ТД "РЕМЕЗА") и акционерному обществу "Челябинский завод железобетонных изделий №1" (АО "ЧЕЛЖБИ-1"), в котором с учетом изменения оснований иска в порядке ст. просило:

1. Признать распространение ответчиком видеоролика в сети Интернет под названием «Компрессоры Ремеза в Челябинске Компрессоры Ремеза на ЖБИ №1» недобросовестной, недостоверной рекламой и недобросовестной конкуренцией.

2. Обязать прекратить распространение недобросовестной и недостоверной рекламы в сети Интернет на Интернет-сервисе «YouTube» на канале «компрессорное оборудование REMEZA», а также на Интернет-сайте www.remeza.org.

3. Обязать ответчика разместить на Интернет-сервисе «YouTube» - на канале «компрессорное оборудование REMEZA», а также на Интернет-сайте по адресу www.remeza.org/kompressory remeza v chelvabinske//www.remeza.org, следующую информацию: «Размещенный ранее видеоролик под названием «Компрессоры Ремеза в Челябинске Компрессоры Ремеза на ЖБИ №1» является недостоверной и недобросовестной рекламой. ООО «ТД «Ремеза» опровергает информацию, изложенную в видеоролике, и заявляет, что компрессорное оборудование производства ООО «Челябинского компрессорного завода» не имеет недостатки; компрессорное оборудование производства ООО «Челябинский компрессорный завод» не отключается в результате их работы при высоких температурах; при сравнении компрессорного оборудования производства ЗАО «Ремеза» и ООО «Челябинский компрессорный завод» оборудование производства ЗАО «Ремеза» не обладает никакими достоинствами по сравнению с оборудованием производства ООО «Челябинский компрессорный завод»».

Впоследствии ООО «ЧКЗ» отказалось от исковых требований к АО "ЧЕЛЖБИ-1".

Арбитражный суд Московской области решением от 25 апреля 2016 года принял отказ от иска в отношении АО «ЧЕЛЖБИ-1» и прекратил производство по делу в данной части.

В удовлетворении исковых требований к ООО «ТД «РЕМЕЗА» суд отказал.

Не согласившись с данным судебным актом, ООО «ЧКЗ» обратилось в Десятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просило решение суда первой инстанции отменить, как вынесенное с неполным выяснением обстоятельств, имеющих значение для дела, а также с неправильным применением норм материального права.

В судебное заседание не явился представители ООО «ТД «РЕМЕЗА» и АО "ЧЕЛЖБИ-1", в материалах дела имеются доказательства их надлежащего извещения о времени и месте судебного заседания.

Дело рассматривается в порядке ст.ст. , Раздел II. Производство в арбитражном суде первой инстанции. Исковое производство > Глава 19. Судебное разбирательство > Статья 156. Рассмотрение дела при непредставлении отзыва на исковое заявление, дополнительных доказательств, а также в отсутствие лиц, участвующих в деле" target="_blank">156 АПК РФ в отсутствие представителей ответчиков.

Законность и обоснованность решения суда проверены в соответствии со ст.ст. , Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела, ООО «ЧКЗ» является производителем компрессорного оборудования ряда моделей с разными характеристиками, при этом одним из конкурентов истца на рынке является ООО «ТД «РЕМЕЗА», являющееся дилером 3AO «Ремеза».

В своей работе по продвижению продукции ЗАО «Ремеза» использует свой «канал» на Интернет-сервисе «YouTube» - «компрессорное оборудование REMEZA» и собственный сайт - www.remeza.org.

Как указал истец, 09 сентября 2015 года ответчик разместил на своем канале ютуба трехминутный видеоролик, в котором руководитель отдела ТД «Ремеза» Михаил Пинхасов рассказывал о ЗАО «Завод железобетонных изделий № 1», а также о продукции ООО «ЧКЗ».

Вышеуказанное обстоятельство подтверждается протоколом осмотра доказательств от 22 сентября 2015 года.

Обращаясь в суд с настоящим иском, ООО «ЧКЗ» указало, что согласно представленной видеозаписи ответчик утверждает, что компрессорное оборудование ЗАО «Ремеза» обладает достоинством, благодаря которому ООО «ЧЕЛЖБИ-1» приняло решение перейти на продукцию ответчика, а не продукцию истца.

По мнению истца, из видеоролика следует, что недостаток компрессорного оборудования ООО «ЧКЗ» носит системный характер, поскольку речь идет о неизмеримом количестве компрессорного оборудования, при этом размещенные ответчиком заявления создают или могут создать у потенциальных покупателей компрессорного оборудования впечатления о том, что истец не способен создать продукцию, соответствующую требованиям покупателей, что угрожает деловой репутации истца.

Как указало ООО «ЧКЗ», согласно заявлению главного энергетика ООО «ЧЕЛЖБИ-1», оборудование истца «часто не отключается».

Между тем, частое отключение продукции возможно лишь при ненадлежащей его эксплуатации, о которой не идет речь в видеоролике, что случается с любым компрессорным оборудованием, которое имеет автоматическую защиту от перегрева системы охлаждения.

Полагая, что размещенный видеоролик отвечает признакам недобросовестной, недостоверной рекламы и недобросовестной конкуренции, ООО «ЧКЗ» обратилось в суд с настоящим иском.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявленных требований, исходил из того, что сведения, порочащие деловую репутацию истца, в данном фрагменте отсутствуют, поскольку в них содержится субъективное мнение (суждение), которое не относится к разряду фактов, которые могут быть проверены на соответствие их действительности.

Суд пришел к выводу о том, что в данном случае отсутствуют признаки правонарушения, определенные в Федеральном законе от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции".

Заявитель апелляционной жалобы, оспаривая решение суда первой инстанции, указывает, что суд не принял во внимание, что при подаче первоначального заявления истец ссылался на ст. , однако впоследствии уточнил основания иска, сославшись на Федеральные законы "О защите конкуренции" и "О рекламе", поскольку размещение ответчиком видеоролика в сети Интернет является, по мнению истца, недобросовестной, недостоверной рекламой и недобросовестной конкуренцией.

Однако суд, как указал истец, при рассмотрении спора нормы права, на основании которых были заявлены требования, не применил, при этом общество полагает, что в видеоролике содержится конкретная информация о том, что компрессорное оборудование истца может иметь недостатки, а компрессорное оборудование ЗАО «ТД «РЕМЕЗА» такими недостатками не обладает.

По мнению заявителя, размещенный видеоролик является недостоверной и недобросовестной рекламой, в связи с чем суд первой инстанции необоснованно отказал в удовлетворении заявленных требований.

В судебном заседании представитель истца поддержал доводы своей апелляционной жалобы.

Исследовав материалы дела и доводы апелляционной жалобы, заслушав представителя ООО «ЧКЗ», арбитражный апелляционный суд полагает, что решение суда первой инстанции не подлежит отмене по следующим основаниям.

Статьей 14.1 Закона о защите конкуренции установлен запрет на недобросовестную конкуренцию путем дискредитации, то есть распространения ложных, неточных или искаженных сведений, которые могут причинить убытки хозяйствующему субъекту и (или) нанести ущерб его деловой репутации.

Дискредитация имеет своей целью подрыв доверия клиентуры (потребителей или иных контрагентов) к конкуренту или его продукции и привлечение потребителей к собственной продукции путем распространения ненадлежащей информации, в число которой входит и неполная информация о конкуренте, его товарах и услугах.

Не всякое распространение не соответствующих действительности сведений, дискредитирующих другой хозяйствующий субъект, может быть признано актом недобросовестной конкуренции, а лишь такое, которое непосредственно способно оказать влияние на конкуренцию, то есть непосредственно предоставить лицу, распространившему информацию, преимущества над конкурентами и причинить им вред.

Существует три признака рассматриваемой формы недобросовестной конкуренции: распространение информации, ее недостоверность (ложность, неточность, искаженность) и причинение вреда (ущерба деловой репутации).

Под распространением информации понимаются любые действия, в результате которых информация стала известна третьим лицам (хотя бы одному).

Форма распространения информации в данном случае - публикация в средствах массовой информации интервью.

Ложность означает полное несоответствие информации действительному положению дел, искаженность - интерпретация хозяйствующим субъектом информации о существующем или состоявшемся факте, действии, событии применительно к хозяйствующему субъекту - конкуренту в такой форме, которая приведет к ее неверному, негативному восприятию третьими лицами, включая потребителей.

Неточность - это распространение хозяйствующим субъектом информации о хозяйствующем субъекте - конкуренте не в полном объеме, что не позволяет всесторонне ее воспринять, получить исчерпывающе верное представление об излагаемых факте, действии или событии применительно к данному хозяйствующему субъекту.

Распространение информации, снижающей уровень доверия к хозяйствующему субъекту, но являющейся достоверной, не относится к данной форме недобросовестной конкуренции.

Вред может выражаться в убытках или ущербе деловой репутации.

Относительно деловой репутации необходимо иметь в виду пункт 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц", которым обращено внимание судов на то, что право граждан на защиту чести, достоинства и деловой репутации является их конституционным правом, а деловая репутация юридических лиц - одним из условий их успешной деятельности.

В определении Верховного Суда РФ от 26.10.2015 по делу N А56-17708/2014 также сделаны выводы о том, что деловая репутация организации как профессиональная репутация, которая заработана в среде аналогичных профессионалов (например, коммерсантов), а также в среде лиц, на которых направлена деятельность организации (например, потребителей товаров, работ, услуг), включает в себя профессиональную репутацию как самой организации, так и ее руководителей.

Поскольку истец как в своем первоначальном исковом заявлении, так и в уточненном иске ссылался на нанесение ущерба его деловой репутации действиями ответчика, при этом ущерб деловой репутации является признаком рассматриваемой формы недобросовестной конкуренции, суд первой инстанции при разрешении спора с учетом вышеуказанных норм права обоснованно ссылался на ст. .

То обстоятельство, что требования истца заявлены на основании Федеральных законов "О защите конкуренции" и "О рекламе" также отражено в решении суда.

В связи с вышеизложенным арбитражный апелляционный суд полагает, что суд первой инстанции рассмотрел требования истца с учетом их уточнений, при этом тот факт, что суд не сослался на конкретные нормы права, указанные в исковом заявлении, не является безусловным основанием для отмены судебного акта.

Как следует из материалов дела, из представленной видеозаписи следует вывод, что компрессорное оборудование ЗАО «Ремеза» обладает достоинствами, благодаря которым ООО «ЧЕЛЖБИ-1» приняло решение перейти на продукцию ответчика, а не продукцию истца.

В соответствии с Федеральным законом "О защите конкуренции" объектом дискредитации являются сами товары (их качество, потребительские свойства, назначение, способы и условия изготовления или применения, результатов, ожидаемых от использования, пригодности для определенных целей); состояние товарного рынка, на котором реализуется товар (количество товара, предлагаемого к продаже, наличие товара на рынке, возможности его приобретения на определенных условиях, фактического размера спроса на такой товар); условия реализации товара (цена и иное).

Указанные действия будут являться недобросовестной конкуренцией, если распространение такой информации осуществляется хозяйствующим субъектом по отношению к другому хозяйствующему субъекту - конкуренту.

Статьей 14.3 Закона о защите конкуренции установлен запрет на недобросовестную конкуренция путем некорректного сравнения хозяйствующего субъекта и (или) его товара с другим хозяйствующим субъектом-конкурентом и (или) его товаром, в том числе сравнение с другим хозяйствующим субъектом-конкурентом и (или) его товаром, в котором отсутствует указание конкретных сравниваемых характеристик или параметров либо результаты сравнения не могут быть объективно проверены.

Некорректное сравнение, так же, как и любое иное, может быть двух видов: негативное и позитивное. При негативном сравнении хозяйствующий субъект стремится принизить товары конкурента, превознося свои. Позитивное сравнение, напротив, не ослабляет репутацию товара конкурента, а использует ее.

Статья 10.bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности содержит общий запрет недобросовестной конкуренции, под которой, как следует из параграфа 2 этой статьи, понимаются всякие акты, противоречащие честным обычаям в промышленных и торговых делах.

Таким образом, недобросовестная конкуренция не подразумевает под собой исключительную направленность на причинение вреда третьим лицам, обратное не соответствует нормам Закона о защите конкуренции, Парижской конвенции по охране промышленной собственности, Гражданского кодекса Российской Федерации, а также противоречит толкованию понятия "недобросовестная конкуренция", данному Конституционным Судом Российской Федерации в определении от 01.04.2008 N 450-О-О, указавшим на расширение области судебного усмотрения в сфере пресечения недобросовестной конкуренции и многообразие форм и методов недобросовестной конкуренции, не все из которых могут прямо противоречить законодательству или обычаям делового оборота, что позволяет суду в каждом конкретном случае с помощью понятийного аппарата антимонопольного законодательства (статья 4 Закона о защите конкуренции) обосновывать отказ в защите того или иного субъективного права в соответствии с пунктом 2 статьи .

В свою очередь, согласно пункту 9 статьи Закона N 135-ФЗ действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам-конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации, квалифицируются как недобросовестная конкуренция (абзац 2 пункта 7 Постановление Пленума ВАС РФ от 08.10.2012 N 58 "О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами Федерального закона "О рекламе").

В соответствии с пунктом 1 части 2 статьи 5Федерального закона "О рекламе" недобросовестной признается реклама, которая содержит некорректные сравнения рекламируемого товара с находящимися в обороте товарами, которые произведены другими изготовителями или реализуются другими продавцами.

На основании пункта 4 части 2 статьи 5 Закона о рекламе недобросовестной признается реклама, которая является актом недобросовестной конкуренции в соответствии с антимонопольным законодательством.

Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения (абзац 4 пункта 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.02.2005 N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц"). Только они могут быть истинными или ложными и, следовательно, могут являться предметом судебного доказывания.

Порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении юридическим лицом действующего законодательства, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют деловую репутацию гражданина либо юридического лица (абзац 5 пункта 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.02.2005 N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц").

Арбитражный апелляционный суд полагает, что в данном случае характеристики продукции, которые отражены в видеоролике, не относятся к сведениям, которые подлежат опровержению.

В пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.05 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц" указано, что в соответствии со статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьей РФ, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи , поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

Таким образом, судебному оспариванию подлежат именно утверждения о фактах, то есть, уже о свершившихся событиях.

Арбитражный апелляционный суд полагает, что в данном случае суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что ответчиком было размещено оценочное суждение.

Основания для вывода о направленности видеоролика на негативную оценку остальных участников рынка услуг, в том числе, истца, отсутствуют, поскольку обязательным условием для признания в действиях лица наличия признаков недобросовестной конкуренции является не просто распространение недостоверной информации, но такое распространение ложных, неточных или искаженных сведений, которое влечет возможность причинения убытков хозяйствующему субъекту либо нанесения ущерба его деловой репутации.

При таких обстоятельствах арбитражный апелляционный суд полагает, что суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении заявленных требований.

В судебном деле о защите деловой репутации юридических лиц в качестве ответчика, помимо лица, являющегося источником распространенных сведений, участвуют также лицо, которое излагает эти сведения, а если сведения распространены работником организации от ее имени – то данная организация.

Между тем, ООО «ЧКЗ» от требований к ООО «ЧЕЛЖБИ-1» отказалось, в связи с чем суд лишен возможности привлечения данного лица к участию в деле.

Учитывая все вышеизложенное, арбитражный апелляционный суд полагает, что суд первой инстанции при разрешении спора выяснил все обстоятельства, имеющие значение для дела, и правильно применил нормы материального и процессуального права, в связи с чем оснований для отмены судебного акта не имеется.

Руководствуясь статьями , ч.1 ст. , ст. Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

Судебная практика по применению нормы ст. 152 ГК РФ

Злоупотребление правом

Судебная практика по применению нормы ст. 10 ГК РФ

Глава 2.1 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции"), в которой установлены запреты на различные формы недобросовестной конкуренции, действует с 5 января 2016 г. С той же даты утратила силу ст. 14 данного Закона с аналогичными запретами. Проанализируем, как складывается правоприменительная практика по одной из форм недобросовестной конкуренции - введению в заблуждение. Например, как антимонопольные органы устанавливают факт нарушения.

Статьей 14.2 Закона о защите конкуренции установлен запрет на недобросовестную конкуренцию путем введения в заблуждение. Запрещается вводить в заблуждение любых лиц - потребителей, контрагентов, конкурентов. До 5 января 2016 г. аналогичный запрет содержался в п. 2 ст. 14 данного Закона.
Понятие недобросовестной конкуренции раскрывается в ст. 4 Закона о защите конкуренции. Это любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству РФ, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации.
В соответствии со ст. 10.bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883 актом недобросовестной конкуренции считается всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. В частности, подлежат запрету:
1) все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента;
2) ложные утверждения при осуществлении коммерческой деятельности, способные дискредитировать предприятие, продукты или промышленную или торговую деятельность конкурента;
3) указания или утверждения, использование которых при осуществлении коммерческой деятельности может ввести общественность в заблуждение относительно характера, способа изготовления, свойств, пригодности к применению или количества товаров.
Напомним, что в начале 2016 г. вступил в силу так называемый четвертый антимонопольный пакет - Федеральный закон от 05.10.2015 N 275-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О защите конкуренции" и отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон N 275-ФЗ). Законом N 275-ФЗ в Закон о защите конкуренции была введена новая глава 2.1, в которой детализирован перечень форм недобросовестной конкуренции. Но, по существу, эта глава (ст. 14.1 - 14.8) указывает на те же формы недобросовестной конкуренции, которые предусматривались прежней ст. 14 "Запрет на недобросовестную конкуренцию" данного Закона.
Особенности применения положений Закона N 275-ФЗ Федеральная антимонопольная служба разъяснила в письме от 24.12.2015 N ИА/74666/15 "О применении "четвертого антимонопольного пакета" (далее - письмо N ИА/74666/15), которое издано в целях единообразного применения Закона N 275-ФЗ территориальными органами ФАС России. Такой форме недобросовестной конкуренции, как введение в заблуждение, посвящен п. 9.2 данного письма.

Суть нарушения

Как разъясняется в письме N ИА/74666/15, введение в заблуждение является следствием распространения не негативной информации, как в дискредитации, а позитивной, и ее содержание касается деятельности самого распространителя и (или) его товара. Однако и в том, и в другом случае распространяемая информация должна не соответствовать действительности, чтобы можно было признать действия по ее распространению актом недобросовестной конкуренции.
Статья 14.2 Закона о защите конкуренции содержит перечень объектов, в отношении которых потенциально возможно введение в заблуждение:
1) качество и потребительские свойства товара, предлагаемого к продаже, назначение такого товара, способы и условия его изготовления или применения, результаты, ожидаемые от использования такого товара, его пригодность для определенных целей;
2) количество товара, предлагаемого к продаже, наличие такого товара на рынке, возможность его приобретения на определенных условиях, фактический размер спроса на такой товар;
3) место производства товара, предлагаемого к продаже, изготовитель такого товара, гарантийные обязательства продавца или изготовителя;
4) условия, на которых товар предлагается к продаже, в частности цена такого товара.
Напомним, что под качеством товара до 1 апреля 2014 г. понималась совокупность потребительских свойств товара, а под потребительским свойством товара, в свою очередь, - свойство товара, проявляющееся при его использовании потребителем в процессе удовлетворения потребностей. Такое определение было дано в ГОСТ Р 51303-99 "Государственный стандарт Российской Федерации. Торговля. Термины и определения", утвержденном постановлением Госстандарта России от 11.08.1999 N 242-ст (документ утратил силу с 1 апреля 2014 г. в связи с изданием Приказа Росстандарта от 28.08.2013 N 582-ст).
С 1 апреля 2014 г. применяется ГОСТ Р 51303-2013 "Национальный стандарт Российской Федерации. Торговля. Термины и определения", утв. Приказом Росстандарта от 28.08.2013 N 582-ст. В нем под качеством товара понимается совокупность потребительских свойств товара, соответствующих установленным требованиям, в том числе условиям договора купли-продажи или иным аналогичным (164), а потребительским свойством считается свойство товара, проявляющееся при его использовании потребителем в процессе удовлетворения потребностей (165). Причем потребительские свойства товара могут быть указаны в маркировке товара.
Введение в заблуждение относительно этих свойств может выражаться как в создании ложного впечатления об их присутствии, так и ложного представления об их степени.
Способ изготовления означает применяемые при производстве технологии, комплектующие материалы и другие условия производства товара.
Место производства может означать как страну, так и более узкий географический объект, на территории которого осуществлялось производство товара. Введение в заблуждение относительно места производства товаров возможно как вследствие ложных указаний о таком месте товара, так и вследствие использования обозначений, ассоциирующихся у потребителей с каким-либо географическим объектом (например, цветовое сочетание, ассоциирующееся с флагом страны).
Введение в заблуждение относительно изготовителя товара также возможно как вследствие ложных указаний о происхождении товара, так и вследствие использования обозначений, ассоциирующихся у потребителей с другим лицом.
В письме N ИА/74666/15 подчеркивается, что перечень обстоятельств, относительно которых потребитель может быть введен в заблуждение, является открытым.

Судебная практика, основанная на прежних нормах

Вначале приведем судебную практику, связанную с запретом на недобросовестную конкуренцию путем введения в заблуждение, касающуюся применения норм ст. 14 Закона о защите конкуренции, действовавшей до 5 января 2016 г., но сложившуюся после этой даты.

Пример. Решением УФАС от 28.05.2015 установлен факт несоблюдения ООО "МедиКрафт" положений подп. 1, 2 ч. 1 ст. 14 Закона о защите конкуренции (в редакции, действовавшей в спорный период) при размещении в Интернете информации рекламного характера.
Так, конкуренты ООО "МедиКрафт" пожаловались в УФАС на нарушение им антимонопольного законодательства при размещении на сайте http://medikraft.ru информации следующего содержания: "...Гель для УЗИ "АКУГЕЛЬ" по своим медико-техническим показателям не уступает зарубежным... и превосходит российские аналоги", которая является недостоверной, поскольку ООО "МедиКрафт" не называло конкретные фирмы, которые производят похожие российские гели, а также не указывало, чем конкретно данный гель превосходит российские аналоги.
По факту выявленного правонарушения УФАС вынесло постановление от 14.07.2015 по делу о привлечении общества к административной ответственности, предусмотренной ч. 1 ст. 14.33 КоАП РФ, с назначением наказания в виде штрафа в размере 200 000 руб. ООО "МедиКрафт" оспорило постановление УФАС в суде. Но суды первой, апелляционной и кассационной инстанций пришли к выводу о наличии в действиях общества, квалифицированных как акт недобросовестной конкуренции, признаков состава административного правонарушения, ответственность за совершение которого предусмотрена ч. 1 ст. 14.33 КоАП РФ.
Истец обратился с кассационной жалобой в ВС РФ. В ней ООО "МедиКрафт" просило отменить принятые по делу судебные акты, ссылаясь в обоснование на нарушение и неправильное применение судами норм материального и процессуального права, несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам спора и имеющимся в деле доказательствам.
Отказывая в ее удовлетворении, ВС РФ отметил следующее.
Согласно п. 9 ст. 4 Закона о защите конкуренции недобросовестной конкуренцией являются любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству РФ, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации.
В силу подп. 1, 2 ч. 1 ст. 14 Закона о защите конкуренции не допускались:
- распространение ложных, неточных или искаженных сведений, которые могут причинить убытки хозяйствующему субъекту либо нанести ущерб его деловой репутации (дискредитация - ч. 1 ст. 14.1 действующей редакции Закона о защите конкуренции);
- введение в заблуждение в отношении характера, способа и места производства, потребительских свойств, качества и количества товара или в отношении его производителей (ч. 2 ст. 14.1 действующей редакции Закона о защите конкуренции).
Частью 1 ст. 14.33 КоАП РФ установлена ответственность за недобросовестную конкуренцию, если эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния, за исключением случаев, предусмотренных ст. 14.3 настоящего Кодекса и ч. 2 ст. 14.33 КоАП РФ.
Принимая во внимание разъяснения, изложенные в п. 29 постановления Пленума ВАС РФ от 08.10.2012 N 58 "О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами Федерального закона "О рекламе", суды признали размещенную заявителем рекламу недостоверной, поскольку она не содержала указания на какой-либо определенный критерий (параметр) превосходства рекламируемой продукции над находящейся в обороте аналогичной продукцией российского производителя.
Суды установили наличие вины общества в совершенном правонарушении, соблюдение процедуры и срока давности привлечения к ответственности, отсутствие оснований для признания правонарушения малозначительным, соответствие размера назначенного штрафа санкции ч. 1 ст. 14.33 КоАП РФ. И сделали выводы о том, что оспариваемые решение и постановление административного органа соответствуют нормам законодательства, регулирующим правоотношения сторон, и не нарушают права и законные интересы общества.
Суд констатировал, что доводы истца по существу сводятся к переоценке доказательств и фактических обстоятельств дела, которые исследованы судами и получили надлежащую правовую оценку. Несогласие заявителя с выводами судов трех инстанций со ссылкой на иное толкование норм законодательства, подлежащих применению к рассматриваемым правоотношениям, не свидетельствует о нарушении судами норм материального и процессуального права, не позволившем всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело.
(Постановление ВС РФ от 28.10.2016 N 304-АД16-9474 по делу N А45-15128/2015)

В некоторых вердиктах, принятых после 5 января 2016 г., суды разъясняют, как соотносятся нормы отмененной ст. 14 и новой главы 2.1 Закона о защите конкуренции.
В качестве примера можно привести дело N А27-97/2016, которое рассмотрел АС Западно-Сибирского округа (постановление от 17.03.2017 N Ф04-404/2017). Хозяйствующий субъект был наказан УФАС за введение в заблуждение потребителей относительно страны происхождения товара в рамках закупок на электронных торгах.

Пример. ФАС России направила в территориальный антимонопольный орган обращение о рассмотрении заявления ООО "Спутник" и заявления ООО "Электро" о наличии в действиях ООО "Торговый дом "Полифлок" и ОАО "Полифлок" признаков нарушения антимонопольного законодательства. УФАС возбудило в отношении общества дело по признакам нарушения п. 2 ч. 1 ст. 14 Закона о защите конкуренции (действовавшей в спорный период). Нарушение выразилось в форме введения в заблуждение потребителей в отношении страны происхождения ионообменной смолы катионита КУ-2-8 посредством указания недостоверной информации о стране ее происхождения в заявках на участие в электронных торгах.
По результатам рассмотрения данного дела антимонопольный орган принял решение от 05.10.2015, которым признал в действиях общества нарушение п. 2 ч. 1 ст. 14 Закона, выразившееся в указании недостоверной информации о стране происхождения катионита КУ-2-8 (сульфированного сополимера) при участии в открытом запросе цен от 07.10.2014 (закупка N 31401583900).
ООО "ТД "Полифлок", не согласившись с данным решением, обратилось в арбитражный суд.
Отказывая в удовлетворении заявленного требования, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что УФАС доказало совершение обществом акта недобросовестной конкуренции, запрещенного п. 2 ч. 1 ст. 14 Закона о защите конкуренции (в редакции, действовавшей до 05.01.2016).
Суд округа оставил обжалуемые судебные акты без изменения.
Статья 34 Конституции РФ содержит запрет на недобросовестную конкуренцию в экономической деятельности.
В пункте 2 ч. 1 ст. 14 Закона о защите конкуренции (в редакции, действовавшей до 05.01.2016) установлен запрет на недобросовестную конкуренцию, в том числе введение в заблуждение в отношении характера, способа и места производства, потребительских свойств, качества и количества товара или в отношении его производителей.
В соответствии с п. 10 ст. 1 Закона N 275-ФЗ ст. 14 Закона о защите конкуренции утратила силу, а вместо нее введена глава 2.1 "Недобросовестная конкуренция", определяющая формы недобросовестной конкуренции (ст. 14.1 - 14.8).
Как в прежней редакции Закона о защите конкуренции (ч. 2 ст. 14), так и в действующей редакции (ст. 14.2) не допускается недобросовестная конкуренция путем введения в заблуждение, в том числе в отношении места производства товара, предлагаемого к продаже. Приведенный в ст. 14 Закона о защите конкуренции перечень нарушений не является исчерпывающим, изменениями, внесенными в названный Закон, противоправность деяния не устранена. Следовательно, такие деяния с 5 января 2016 г. могут быть квалифицированы по ст. 14.2 Закона о защите конкуренции.
Статья 10.bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности, подписанной Союзом Советских Социалистических Республик 12.10.1967 (далее - Парижская конвенция), содержит общий запрет недобросовестной конкуренции, под которой, как следует из параграфа 2 этой статьи, понимаются всякие акты, противоречащие честным обычаям в промышленных и торговых делах.
В рассматриваемом случае в качестве акта недобросовестной конкуренции управлением квалифицированы действия общества при участии в электронных торгах (указание недостоверной информации о стране происхождения катионита КУ-2-8 (сульфированного сополимера) (Россия)). Одним из условий в соответствии с техническим заданием на поставку "Смолы ионообменной - Катионита КУ-2-8" открытого запроса цен на право заключения договора на поставку для нужд заказчика Филиала "Уренгойская ГРЭС" ОАО "ИНТЕР РАО - Электрогенерация" являлась поставка продукции российского производства.
В подтверждение того, что предлагаемый при участии в электронных торгах спорный товар произведен в России, общество указало, что сырье - сульфированный сополимер, - предназначенное для дальнейшей обработки, закупается в стране Китай и из него производится ионообменная смола катионит КУ-2-8 ГОСТ 20298-74 путем рассева сульфированного сополимера. Технологическая операция по рассеву катионита влияет на его гранулометрический состав и динамическую емкость, что подтверждается записями в лабораторном журнале ОАО "Полифлок" и письмом ОАО "Институт пластмасс".
В подтверждение улучшения физико-химических свойств ионообменной смолы в результате ее рассева в материалы дела представлено заключение ОАО "Всероссийский дважды ордена Трудового Красного Знамени теплотехнический научно-исследовательский институт" от 10.12.2014 с протоколами испытаний сульфированного сополимера и ионообменной смолы КУ-2-8, из которых следует, что произошло изменение "динамической обменной емкости" (ДОЕ), а именно: данный показатель увеличился с 400 мг-экв/дмЗ до 415 мг-экв/дмЗ.
Проанализировав указанное заключение с протоколами испытаний сульфированного сополимера и ионообменной смолы КУ-2-8, суды пришли к выводу, что они не могут свидетельствовать об улучшении физико-химических свойств ионообменной смолы, в том числе об изменении динамической объемной емкости (ДОЕ) (с 400 мг-экв/дмЗ до 415 мг-экв/дмЗ) в результате изменения гранулометрического состава ионообменной смолы, поскольку в протоколе испытаний содержится информация о погрешности определения ДОЕ в размере +/- 5%. Указанное изменение с 400 до 415 находится в пределах погрешности - 20 единиц.
Учитывая установленный требованиями ГОСТа 20298-74 показатель ДОЕ для катионита КУ-2-8 высшего сорта, который должен составлять не менее 526 ммоль/смЗ (г-экв/мЗ), суды обоснованно указали, что катионит с показателем ДОЕ 415 мг-экв/дмЗ не соответствует требованиям ГОСТ 20298-74 для катионита КУ-2-8 высшего сорта, который общество указывает при участии в торгах.
Согласно представленному обществом ТУ 2414-003-74301823-2007 "Смолы ионообменные катиониты марок КУ-28 и КУ-2-8ЧС", утв. генеральным директором ОАО "Полифлок" от 02.04.2007, процесс получения ионообменной смолы катионит КУ-2-8 из сульфированного сополимера включает в себя стадию рассева и стадию затарки готового продукта; рассев сульфированного сополимера, в соответствии с ТУ 2414-003-74301823-2007, происходит с помощью вибросита, при этом в процессе получения катионита из сульфированного сополимера сточных вод и твердых отходов нет, к газовым выбросам относится воздух после рукавного фильтра, который сбрасывается в атмосферу.
Однако в рамках дела установлено, что общество использовало роторное, а не вибрационное сито.
Из ответа федерального государственного казенного учреждения "736 Главный центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора Министерства обороны РФ" (далее - учреждение) представленное обществом в материалы дела экспертное заключение от 19.03.2012 учреждением не выдавалось.
Сибирским управлением Ростехнадзора на запрос УФАС дан ответ от 24.07.2015, в котором сообщается, что представленное обществом экспертное заключение учреждением не выдавалось, ОАО "Полифлок" эксплуатирует цех по производству полиакриламида (свидетельство о регистрации опасных производственных объектов в государственном реестре от 28.05.2013 N А68-00455), сведения по производству катионита КУ-2-8 ОАО "Полифлок" отсутствуют.
В сертификате качества, сопровождающем товар (смолы ионообменные, сульфированный сополимер GB 13659-92), поставляемый из страны Китай, указаны технические характеристики, соответствующие требованиям, предъявляемым к ионообменным смолам на территории РФ по ГОСТ 20298-74.
В итоге суды пришли к обоснованному выводу о том, что процесс рассева у ОАО "Полифлок" не организован.
Судами отмечено, что даже возможное осуществление рассева ионообменной смолы катионита КУ-2-8 (сульфированного сополимера) не может являться основанием для признания ОАО "Полифлок" производителем, поскольку процесс проведения рассева не является критерием, достаточным для указания в качестве изготовителя России в качестве страны производства либо страны производителя данного катионита.
Судьи обратились к положениям п. 3 ч. 1 ст. 4, п. 1 ст. 58 Таможенного кодекса Таможенного союза, ст. 1 Соглашения о правилах определения происхождения товаров из развивающихся и наименее развитых стран, заключенного 12.12.2008 между Правительством Республики Беларусь, Правительством Республики Казахстан и Правительством Российской Федерации, пункта 2.1 раздела 2, пунктов 3.1, 3.2 раздела 3 Соглашения Правительств государств - участников стран СНГ от 20.11.2009 "О правилах определения страны происхождения товаров в содружестве независимых государств". Из них следует, что страной происхождения товара считается страна, в которой товар был полностью произведен или подвергнут достаточной обработке/переработке. Критерий достаточной обработки/переработки - один из критериев определения страны происхождения товаров, в соответствии с которым товар, если в его производстве участвуют две страны или более, считается происходящим из той страны, на территории которой он был подвергнут последней существенной обработке/переработке, достаточной для придания товару его характерных свойств.
Установив, что действия общества не отвечают критериям достаточной обработки/переработки товара, суды сочли, что страной-производителем спорного сульфированного сополимера является Китай, поскольку он ввозится на территорию РФ в готовом виде.
Совокупность указанных обстоятельств позволила судам прийти к обоснованному выводу о том, что действия общества по указанию при участии на торгах недостоверной информации о стране происхождения катионита КУ-2-8 направлены на получение необоснованных преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, что противоречит законодательству РФ.
Отклоняя как несостоятельную ссылку общества о возложении судом первой инстанции на него бремя доказывания невиновности, апелляционный суд указал, что в соответствии с ч. 1 ст. 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований или возражений.
При таких обстоятельствах обе судебные инстанции правомерно отказали в удовлетворении заявленного ООО "ТД "Полифлок" требования, поскольку оспариваемое решение УФАС соответствует действующему законодательству и не нарушает права и законные интересы общества в сфере предпринимательской деятельности.
(Постановление АС Западно-Сибирского округа от 17.03.2017 N Ф04-404/2017 по делу N А27-97/2016)

Практика также показывает, что у хозяйствующих субъектов нередко возникает желание использовать нормы закона как инструмент в конкурентной борьбе. А УФАС, со своей стороны, не исследует и не устанавливает все необходимые признаки недобросовестной конкуренции.
Пример - дело N А79-12429/2015, в котором предметом исследования стало единичное нарушение законодательства в области отношений, связанных с соблюдением требований технических регламентов (постановление АС Волго-Вятского округа от 07.10.2016 N Ф01-4223/2016).
Но как подчеркнул суд, единично доказанный факт сам по себе не свидетельствует о нарушении антимонопольного законодательства.

Пример. ООО "Лукойл-Волганефтепродукт" 22.08.2014 обратилось в УФАС с жалобой на недобросовестную конкуренцию со стороны ООО "Топливная компания "ТранзитСити" (далее - топливная компания), что выразилось в продаже моторного топлива, не соответствующего требованиям государственных стандартов.
УФАС возбудило административное дело по признакам нарушения антимонопольного законодательства и провело проверку топливной компании. По результатам проверки УФАС вынесло решение от 01.10.2015, которым признало действия топливной компании нарушающими ч. 1 ст. 14 Закона о защите конкуренции. Был также составлен протокол об административном правонарушении от 10.12.2015. А 23.12.2015 вынесено постановление о привлечении топливной компании к административной ответственности, предусмотренной ч. 1 ст. 14.33 КоАП РФ, и назначении наказания в виде штрафа в размере 100 000 руб.
Антимонопольный орган ссылался на факт реализации 07.08.2014 на АЗС "Сибнефть", принадлежащей топливной компании, дизельного топлива класса 2 по цене 26 руб/литр. По этому факту постановлением мирового судьи судебного участка управляющий АЗС был привлечен к административной ответственности, предусмотренной в ч. 1 ст. 14.33 КоАП РФ, за нарушение продавцом требований технических регламентов или подлежащих применению до дня вступления в силу соответствующих технических регламентов обязательных требований к продукции.
Согласно информации ООО "Газпромнефть - Региональные продажи" об объемах мелкооптовой поставки нефтепродуктов в адрес топливной компании (за период с 01.01.2013 по 30.09.2014) 17.01.2013 произведена поставка топлива: бензина "Регулятор-92", экономический класс 2 (АИ-92-2); топлива дизельного ДТЛ-0,05-62, экономический класс 2 (ДТ-2); топлива дизельного ДТЛ-0,05-35, экономический класс 2 (ДТ-2); 22.01.2013 произведена поставка топлива: бензина "Регулятор-92", экономический класс 2 (АИ-92-2); топлива дизельного ДТЛ-0,05-35, экономический класс 2 (ДТ-2).
Территориальный орган Росстата указал средние потребительские цены на дизельное топливо по Чувашской Республике на 2014 г. (рублей за литр):
- январь - 32,64;
- февраль - 32,66;
- март - 32,63;
- апрель - 32,39;
- май - 32,01;
- июнь - 32,05;
- июль - 32,27;
- август - 32,56;
- сентябрь - 32,56;
- октябрь - 32,79;
- ноябрь - 33,32;
- декабрь - 33,51.
Согласно паспорту продукции дизельного топлива марки Л-0,2-62 вида I, реализуемого на АЗС, дизельное топливо указанной марки соответствует ГОСТ 305-82 "Межгосударственный стандарт. Топливо дизельное. Технические условия", утв. постановлением Госстандарта СССР от 31.03.1982 N 1386.
Топливная компания не согласилась с решением и постановлением УФАС и обратилась в суд.
Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что решение УФАС не соответствует Закону о защите конкуренции и нарушает права и законные интересы топливной компании в сфере предпринимательской деятельности, в связи с чем удовлетворил заявленные требования. Апелляция оставила это решение без изменения. Суд округа с выводами нижестоящих судов согласился.
В пункте 2 ч. 1 ст. 14 Закона о защите конкуренции (действовавшей в спорный период) запрещена недобросовестная конкуренция, в том числе введение в заблуждение в отношении характера, способа и места производства, потребительских свойств, качества и количества товара или в отношении его производителей.
В силу ч. 1 ст. 14.33 КоАП РФ недобросовестная конкуренция, если эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния, за исключением случаев, предусмотренных ст. 14.3 и ч. 2 ст. 14.33 КоАП РФ, влечет наложение административного штрафа на юридических лиц от 100 000 до 500 000 руб.
Техническим регламентом Таможенного союза ТР ТС 013/2011 "О требованиях к автомобильному и авиационному бензину, дизельному и судовому топливу, топливу для реактивных двигателей и мазуту" (вступил в силу 31.12.2012; далее - Новый техрегламент; утв. решением Комиссии Таможенного союза от 18.10.2011 N 826) установлены обязательные требования к дизельному топливу.
Согласно п. 3.3 решения ТС от 18.10.2011 N 826 до 30 июня 2014 г. допускались производство и выпуск в обращение продукции в соответствии с обязательными требованиями, ранее установленными нормативными правовыми актами ТС или законодательством государства - члена ТС, при наличии документов об оценке (подтверждении) соответствия продукции указанным обязательным требованиям, выданным или принятым до дня вступления в силу Технического регламента.
Иными словами, до 30.06.2014 допускались производство и выпуск в обращение дизельного топлива в соответствии с обязательными требованиями Технического регламента "О требованиях к автомобильному и авиационному бензину, дизельному и судовому топливу, топливу для реактивных двигателей и топочному мазуту", утв. Постановлением Правительства РФ от 27.02.2008 N 118, при наличии документов об оценке соответствия указанным обязательным требованиям.
В соответствии с п. 7.3 ст. 7 Нового техрегламента выпуск в обращение и обращение автомобильного бензина экологического класса К2 на единой таможенной территории ТС не допускаются.
Суды отметили, что топливная компания и ООО "Лукойл-Волганефтепродукт" являются конкурентами, осуществляющими предпринимательскую деятельность на одном товарном рынке - рынке розничной торговли моторным топливом.
Также суды установили, что решением арбитражного суда в удовлетворении заявления инспекции Росстандарта о привлечении топливной компании к административной ответственности по ч. 1 ст. 14.43 КоАП РФ отказано, так как был установлен факт существенного нарушения процедуры привлечения юридического лица к административной ответственности.
УФАС указывало на факт реализации на АЗС "Сибнефть" в ноябре 2014 г. гражданину Г. дизельного топлива ненадлежащего качества, в связи с чем он обращался с жалобой в Инспекцию Росстандарта. По данному факту инспекция проводила проверку, что подтверждено соответствующим актом и протоколом испытаний.
Райотдел МВД России по Моргаушскому району Чувашской Республики осуществил проверочные мероприятия по заявлению гендиректора ООО "Лукойл-Волганефтепродукт" о реализации на АЗС "Сибнефть" дизельного топлива, не соответствующего требованиям Нового техрегламента, в рамках которых было изъято два литра топлива на АЗС.
Согласно заключению эксперта федерального бюджетного учреждения "Чувашская лаборатория судебной экспертизы" Минюста России определить представленное дизельное топливо на соответствие ГОСТ Р 52368-2005 (ЕН 590:2009) "Национальный стандарт Российской Федерации. Топливо дизельное евро. Технические условия", утв. Приказом Ростехрегулирования от 30.08.2005 N 217-ст, не представляется возможным в связи с отсутствием в лаборатории необходимой материально-технической базы; в то же время отдельные исследованные показатели соответствовали этому ГОСТу.
По договору хранения топливная компания (заказчик) передает на хранение нефтепродукты и оплачивает услуги ООО "Связь Петролеум" (исполнителя), а исполнитель принимает нефтепродукты заказчика на ответственное хранение, что, в частности, включает прием и доставку вагонов с нефтепродуктами железнодорожным путем от железнодорожной станции до фронта слива на железнодорожной эстакаде исполнителя, охрану вагонов до прибытия представителя заказчика; предоставляет услуги по сливу и перекачке нефтепродуктов заказчика из железнодорожных цистерн в резервуар склада; отпуск нефтепродуктов; ведет учет поступающих и отгруженных нефтепродуктов.
В силу данного договора исполнитель обязан производить налив в автоцистерны представителю заказчика по доверенности заказчика или по распоряжению заказчика об отпуске нефтепродуктов третьим лицам (при представлении доверенности на указанный объем), и имеющим договор хранения нефтепродуктов с хранителем, оформлять отгрузочные документы, выдавать паспорта качества для дальнейшей отгрузки автомобильным транспортом.
Кроме того, в материалы дела представлен паспорт продукции от 29.04.2014 на дизельное топливо марки Л-0,2-62 вида I, ГОСТ 305-82, реализованное при заправке 07.08.2014 на АЗС.
Исследовав все представленные доказательства, суды пришли к выводу, что действия топливной компании не были направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, что привело к недобросовестной конкуренции по отношению к иным хозяйствующим субъектам, а также способствовали увеличению для себя количества клиентов, причинили или могли причинить убытки другим организациям, оказывающим аналогичные услуги.
Суды также отметили, что УФАС не исследовало и не установило все необходимые признаки недобросовестной конкуренции. А единично доказанный факт нарушения законодательства в области отношений, связанных с соблюдением требований технических регламентов, сам по себе не свидетельствует о нарушении антимонопольного законодательства.
(Постановление АС Волго-Вятского округа от 07.10.2016 N Ф01-4223/2016 по делу N А79-12429/2015)

Новая судебная практика

Теперь проанализируем практику, которая складывается по ст. 14.2 Закона о защите конкуренции.

Дело об информационных посредниках в пассажирских перевозках

Дело N А24-4570/2016 рассматривал АС Дальневосточного округа (постановление от 15.08.2017 N Ф03-3096/2017).
Министерство транспорта и дорожного строительства Камчатского края обратилось в УФАС с заявлением, на основании которого антимонопольный орган 12 сентября 2016 г. возбудил дело по признакам нарушения ООО "Меркурий" ч. 1 ст. 14.2 Закона о защите конкуренции. Нарушение выразилось в организации перевозок пассажиров и багажа легковым такси лицами, не соответствующими требованиям федерального законодательства. Дело было назначено к рассмотрению, затем отложено, к участию в его рассмотрении было привлечено ООО "НонСтоп" как лицо, в действиях которого также содержались признаки нарушения антимонопольного законодательства.
УФАС 28 октября 2016 г. выдало обществам предупреждение о необходимости прекращения данного нарушения путем обращения в срок до 10 ноября 2016 г. в министерство транспорта, чтобы оформить разрешения на все транспортные средства, водители которых осуществляют перевозку пассажиров и багажа в ходе приема заявки на обслуживание от "Службы заказа такси "НонСтоп".
Считая названное предупреждение незаконным, в том числе по мотиву его неисполнимости, оба общества обратились с заявлением в арбитражный суд. Суд первой инстанции отказал им в удовлетворении требований.
Апелляция при вынесении решения исходила из того, что общества не являются владельцами транспортных средств, с использованием которых осуществляется перевозка пассажиров и багажа. Решение суда первой инстанции было отменено, оспариваемое предупреждение УФАС признано недействительным.
УФАС обратилось с кассационной жалобой в суд округа. По мнению антимонопольного органа, оспариваемое предупреждение, выданное в связи с обнаружением признаков нарушений ст. 14.2 Закона о защите конкуренции, исполнимо, так как подразумевает проведение ООО "Меркурий" и ООО "НонСтоп" мероприятий по привлечению к перевозкам лиц, имеющих соответствующее разрешение на перевозку пассажиров и багажа легковым такси. УФАС настаивало, что общества могли обратиться к нему для получения разъяснений, каким образом исполнять спорное предупреждение. В дополнении к кассационной жалобе УФАС указало о доказанности факта привлечения вышеуказанными обществами к перевозке пассажиров и багажа легковым такси водителей, не имеющих разрешения на осуществление данного вида деятельности.
Однако и в кассационной инстанции УФАС получило отказ: окружной суд признал правомерными доводы апелляционного суда. Приведем их.
Согласно положениям ч. 1 ст. 39.1 Закона о защите конкуренции в целях пресечения действий (бездействия), которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции и (или) ущемлению интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо ущемлению интересов неопределенного круга потребителей, антимонопольный орган выдает хозяйствующему субъекту предупреждение в письменной форме:
- о прекращении действий (бездействия); об отмене или изменении актов, которые содержат признаки нарушения антимонопольного законодательства;
- либо об устранении причин и условий, способствовавших возникновению такого нарушения, и о принятии мер по устранению последствий такого нарушения.
Предупреждение выдается в случае выявления признаков нарушения п. 3, 5, 6 и 8 ч. 1 ст. 10, ст. 14.1, 14.2, 14.3, 14.7, 14.8 и 15 Закона о защите конкуренции (ч. 2 ст. 39.1 Закона о защите конкуренции).
В силу ч. 4 ст. 39.1 Закона о защите конкуренции предупреждение должно содержать: выводы о наличии оснований для его выдачи; нормы антимонопольного законодательства, которые нарушены действиями (бездействием) лица, которому выдается предупреждение; перечень действий, направленных на прекращение нарушения антимонопольного законодательства, устранение причин и условий, способствовавших возникновению такого нарушения, устранение последствий такого нарушения, а также разумный срок их выполнения.
Пунктом 3 Обзора по вопросам судебной практики, возникающим при рассмотрении дел о защите конкуренции и дел об административных правонарушениях в указанной сфере, утв. Президиумом ВС РФ 16.03.2016, разъяснено, что судебный контроль при обжаловании предупреждения, являющегося ненормативным правовым актом, как при проверке его соответствия закону, так и при оценке нарушения им прав и законных интересов должен быть ограничен особенностями вынесения такого акта, целями, достигаемыми этим актом соразмерностью предписанных мер и их исполнимостью. Поскольку предупреждение выносится при обнаружении лишь признаков правонарушения, а не его факта, судебной проверке подлежит факт наличия таких признаков по поступившим в антимонопольный орган информации и документам как основаниям вынесения предупреждения.
Таким образом, при проверке законности предупреждения в судебном порядке подлежит выявлению обстоятельство его соответствия требованиям ст. 39.1 Закона о защите конкуренции, равно как выяснение того, что предписанные к совершению действия, будучи реально исполнимыми в установленные сроки, действительно направлены на прекращение нарушения антимонопольного законодательства, устранение причин и условий, способствовавших возникновению такого нарушения, устранение последствий такого нарушения.
Спорное предупреждение вынесено УФАС в связи с обнаружением признаков, в достаточной степени указывавших на нарушение положений ч. 1 ст. 14.2 Закона о защите конкуренции: истцы, организовав посредством службы заказа такси "НонСтоп" перевозку пассажиров и багажа легковым такси, привлекают к данной деятельности водителей, не имеющих выданных в установленном порядке разрешений на перевозку пассажиров и багажа легковым такси, что является нарушением требований ч. 1 ст. 9 Федерального закона от 21.04.2011 N 69-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон N 69-ФЗ).
Между тем апелляционным судом установлено и УФАС не опровергнуто, что общества оказывают заказчику (физическому лицу, оставившему заявку на перевозку пассажиров и багажа) информационные услуги, направленные на внесение заявки в программно-информационный комплекс и информирование заказчика об исполнении заявки профессиональными перевозчиками и водителями такси. Перевозчики и водители такси самостоятельно разрешают вопрос о том, какую заявку выбрать, и вносят плату за предоставление информационных услуг, что исключает наличие между ними и обществами трудовых отношений.
Буквально толкуя положения ст. 9 Закона N 69-ФЗ, суд апелляционной инстанции сделал обоснованный вывод, что разрешение на осуществление деятельности по перевозке пассажиров и багажа легковым такси выдается только владельцам транспортных средств, которые предполагается использовать в качестве легкового такси.
Истцы не владеют транспортными средствами, самостоятельно не оказывают услуги по перевозке легковым такси, а лишь осуществляют за плату информационное обслуживание перевозчиков и водителей легковых такси, и эти обстоятельства УФАС были известны. То есть отсутствуют признаки совершения названными обществами действий, являющихся недобросовестной конкуренцией по отношению к иным хозяйствующим субъектам.

Дело о спорной закупке

Дело N А27-8500/2016 рассмотрел АС Западно-Сибирского округа (постановление от 18.01.2017 N Ф04-6160/2016). Это дело ценно прежде всего тем, что в нем разъясняется, как при рассмотрении жалоб антимонопольные органы применяют нормы законодательства о защите конкуренции и законодательства о закупках для государственных и муниципальных нужд.
Суть дела. В единой информационной системе заказчик 26 февраля 2016 г. разместил извещение о проведении электронного аукциона на право заключения госконтракта на оказание услуг страхования служебного автотранспорта по обязательному страхованию гражданской ответственности владельцев транспортных средств (ОСАГО). Также была размещена документация об аукционе.
На участие в аукционе было подано четыре заявки, в том числе заявки САО "ВСК" и ОАО "АльфаСтрахование". Все они были допущены к участию в аукционе. По его результатам победителем признано ОАО "АльфаСтрахование", предложившее наименьшую цену контракта.
Полагая, что предложенная победителем цена контракта не соответствует законодательству, поскольку рассчитана с нарушением Указания Банка России от 19.09.2014 N 3384-У "О предельных размерах базовых ставок страховых тарифов...", САО "ВСК" 18 марта 2016 г. обжаловало в антимонопольном органе действия ОАО "АльфаСтрахование".
УФАС возбудило дело по признакам нарушения аукционной комиссией заказчика требований Федерального закона от 05.04.2013 N 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд" (далее - Закон N 44-ФЗ) и провело внеплановую проверку. По ее результатам вынесено решение от 28 марта 2016 г. о признании необоснованной жалобы САО "ВСК" на действия аукционной комиссии при проведении электронного аукциона.
В решении УФАС указало, что в рамках данного дела о нарушении законодательства о контрактной системе в сфере закупок не оценивались действия победителя аукциона - ОАО "АльфаСтрахование" на предмет их соответствия требованиям добросовестной конкуренции. Ссылаясь на этот факт, САО "ВСК" обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании незаконным названного решения УФАС и обязании его осуществить повторную проверку своей жалобы.
Суды первой и апелляционной инстанций удовлетворили требование участника закупки. УФАС обжаловало эти судебные акты в суде округа и выиграло дело. По мнению кассации, нижестоящие суды не учли много факторов.

Порядок осуществления контроля антимонопольным органом

В соответствии с п. 1 и 4 Положения о Федеральной антимонопольной службе, утв. Постановлением Правительства РФ от 30.06.2004 N 331, ФАС России является уполномоченным федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим непосредственно и через свои территориальные органы функции по контролю за соблюдением антимонопольного законодательства и контролю (надзору) в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд.
В целях обеспечения государственного контроля за соблюдением антимонопольного законодательства антимонопольный орган действует в пределах полномочий, установленных ст. 23 Закона о защите конкуренции.

Важно! В силу п. 1 ч. 1 ст. 23 Закона о защите конкуренции антимонопольный орган возбуждает и рассматривает дела о нарушениях антимонопольного законодательства. Одним из оснований для возбуждения таких дел является заявление юридического или физического лица, указывающее на признаки нарушения антимонопольного законодательства (п. 2 ч. 2 ст. 39 Закона о защите конкуренции).
Антимонопольный орган рассматривает заявление или материалы в течение месяца со дня их представления (ч. 4 ст. 44 Закона о защите конкуренции), по результатам рассмотрения заявления, материалов принимает одно из следующих решений:
- о возбуждении дела о нарушении антимонопольного законодательства;
- об отказе в возбуждении дела о нарушении антимонопольного законодательства - в случае отсутствия признаков нарушения антимонопольного законодательства (п. 2 ч. 9 ст. 44 Закона о защите конкуренции). Такое решение с указанием мотивов его принятия антимонопольный орган направляет заявителю в установленный срок (ч. 10 ст. 44 Закона о защите конкуренции);
- о выдаче предупреждения в соответствии со ст. 39.1 названного Закона (ч. 8 ст. 44 Закона о защите конкуренции).

Полномочия антимонопольного органа при выполнении функции по контролю (надзору) в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд установлены в главе 9 Закона о защите конкуренции.
Согласно нормам ч. 2 и 3 ст. 99 Закона N 44-ФЗ контроль в сфере закупок осуществляется в отношении заказчиков, контрактных служб, контрактных управляющих, комиссий по осуществлению закупок и их членов, уполномоченных органов, уполномоченных учреждений, специализированных организаций, операторов электронных площадок путем проведения плановых и внеплановых проверок субъектов контроля.
Пункт 1 ч. 15 ст. 99 Закона N 44-ФЗ предусматривает проведение контрольным органом в сфере закупок внеплановой проверки при получении обращения участника закупки либо осуществляющих общественный контроль общественного объединения или объединения юридических лиц с жалобой на действия (бездействие) заказчика, уполномоченного органа, уполномоченного учреждения, специализированной организации, оператора электронной площадки или комиссии по осуществлению закупок, ее членов, должностных лиц контрактной службы, контрактного управляющего. Такая жалоба рассматривается в порядке, установленном главой 6 названного Закона. Если внеплановая проверка проводится на основании жалобы участника закупки, по результатам проведения такой проверки и рассмотрения жалобы принимается единое решение.
Кроме того, в силу п. 2 ч. 15 ст. 99 Закона N 44-ФЗ основанием для проведения контрольным органом в сфере закупок внеплановой проверки является поступление информации о нарушении законодательства РФ и иных нормативных правовых актов о контрактной системе в сфере закупок.
Исходя из положений ч. 3, 7, 8 ст. 106 Закона N 44-ФЗ, контрольный орган в сфере закупок обязан рассмотреть жалобу в отношении субъектов контроля по существу в течение пяти рабочих дней с даты ее поступления; вправе приостановить определение поставщика (подрядчика, исполнителя) в части заключения контракта, направив заказчику, оператору электронной площадки, в уполномоченный орган, уполномоченное учреждение, специализированную организацию, комиссию по осуществлению закупок требование о приостановлении определения поставщика (подрядчика, исполнителя) в части заключения контракта до рассмотрения жалобы по существу, которое является для них обязательным; по результатам рассмотрения жалобы по существу принимается решение о признании жалобы обоснованной или необоснованной.
Жалоба САО "ВСК", наряду с требованием признать победителя аукциона ОАО "АльфаСтрахование" нарушившим ст. 14.2 Закона о защите конкуренции (запрет на недобросовестную конкуренцию путем введения в заблуждение), содержала требование о приостановлении размещения данного заказа в части подписания контракта. Эта жалоба в части указания на нарушение антимонопольного законодательства победителем аукциона была передана на рассмотрение в структурное подразделение УФАС - отдел рекламы, недобросовестной конкуренции и финансовых рынков.
Что касается представления победителем аукциона недостоверной информации о цене контракта, а также требования заявителя о приостановлении размещения данной закупки, УФАС передало жалобу в этой части в отдел контроля в сфере закупок для проведения внеплановой проверки в отношении аукционной комиссии учреждения. Установив отсутствие в действиях аукционной комиссии нарушений законодательства о контрактной системе в сфере закупок, УФАС вынесло оспариваемое решение в порядке, предусмотренном Законом N 44-ФЗ.

В чем ошибались нижестоящие суды

Вопреки выводам судов первой и апелляционной инстанций УФАС при вынесении данного решения выполняло свои функции и осуществляло возложенные на него законодательством полномочия по контролю в сфере закупок в рамках своей компетенции и в установленном процессуальном порядке. У судов не было оснований для применения процедуры, предусмотренной Законом о защите конкуренции процедуры, при проведении УФАС внеплановой проверки соблюдения аукционной комиссией заказчика требований Закона N 44-ФЗ и вынесении по ее результатам решения.

Обратите внимание! При обращении в суд с заявлением о признании недействительным решения антимонопольного органа общество, руководствуясь ст. 198, п. 3 ч. 1 ст. 199, ч. 4 ст. 200, ч. 2 ст. 201 АПК РФ, обязано указать, какие права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности нарушены оспариваемым актом.
В рассматриваемом деле заявитель не указал, какие его права и законные интересы в сфере бизнеса были нарушены, а нижестоящие суды при удовлетворении заявления не установили это обстоятельство, на что обратил внимание окружной суд в своем постановлении.

Еще один важный момент, на который обратил внимание суд округа: рассмотрение УФАС жалобы по правилам Закона N 44-ФЗ с целью возможного выявления в действиях аукционной комиссии заказчика нарушения законодательства о контрактной системе в сфере закупок и вынесение оспариваемого решения о признании жалобы необоснованной не препятствуют ее рассмотрению по правилам Закона о защите конкуренции на предмет установления нарушения антимонопольного законодательства в действиях ОАО "АльфаСтрахование".
Суд округа констатировал, что, признавая недействительным спорное решение УФАС, нижестоящие суды вышли за пределы заявленного требования, фактически рассмотрев иное требование о признании незаконным бездействия УФАС при выполнении государственной функции по возбуждению и рассмотрению дел о нарушении антимонопольного законодательства. При этом суды не учли, что на момент обращения САО "ВСК" в суд не истек предусмотренный ст. 44 Закона о защите конкуренции срок рассмотрения заявления на действия ОАО "АльфаСтрахование", содержащие признаки нарушения антимонопольного законодательства.
В период нахождения настоящего дела в производстве суда первой инстанции УФАС письмом от 19 мая 2016 г. сообщил САО "ВСК" о результатах рассмотрения его заявления, указав на отсутствие признаков недобросовестной конкуренции в действиях его конкурента при участии в названном аукционе и расчете цены контракта. Нижестоящие суды не приняли указанное письмо в качестве доказательства, подтверждающего рассмотрение УФАС жалобы общества в порядке, установленном главой 9 Закона о защите конкуренции. Однако суды не учли, что действующее законодательство содержит лишь требования к форме решения антимонопольного органа, которое принимается по результатам уже возбужденного дела о нарушении антимонопольного законодательства. И УФАС этим письмом фактически приняло решение об отказе в возбуждении дела о нарушении антимонопольного законодательства.
Таким образом, у нижестоящих судов не было правовых оснований для признания незаконным оспариваемого решения УФАС и возложения на него обязанности устранить допущенные нарушения прав и законных интересов САО "ВСК" путем осуществления повторной проверки нарушения антимонопольного законодательства.

Споры о правовой охране товарных знаков и других средств индивидуализации

Положения ст. 14.2 Закона о защите конкуренции также используются и в спорах о правовой охране товарных знаков и других средств индивидуализации.
В качестве примера можно привести Заключение Палаты по патентным спорам от 13.02.2017 (приложение к решению Роспатента от 13.03.2017 по заявке N 2013734794).
Коллегия рассмотрела возражение, поданное 15 декабря 2016 г. ООО "РУСГРУПП", г. Уфа (далее - податель возражения), против предоставления правовой охраны товарному знаку конкурента в связи с тем, что оспариваемый товарный знак не соответствует требованиям п. 9 ст. 4 Закона о защите конкуренции.
Комбинированный товарный знак был зарегистрирован 26 мая 2015 г. в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания РФ в отношении товаров и услуг 11, 35, 40 и 42 классов МКТУ, указанных в перечне свидетельства, на имя ООО "ПРОФКЛИМАТ", г. Уфа (далее - правообладатель).
В возражении также были приведены доводы, относящиеся к положениям ст. 14 Закона о конкуренции (действовавшей в спорный период), п. 1 и 2 ст. 1483 и п. 3 ст. 1513 ГК РФ.
По мнению подателя возражения, оспариваемый товарный знак также является общепринятым условным обозначением, применяемым в науке и технике (элемент КЛИМАТ), и указывает на свойства товаров, в том числе носящие хвалебный характер (элемент ПРОФ).
Рассмотрев все доказательства и доводы, Коллегия отказала в удовлетворении возражения, базируясь на следующей логике.
В соответствии со ст. 14 Закона о защите конкуренции, действовавшей в спорный период, не допускалась недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации продукции, работ или услуг. Сейчас аналогичное положение содержится в ст. 14.4 Закона о защите конкуренции.
Решение федерального антимонопольного органа о нарушении данного положения в отношении приобретения и использования исключительного права на товарный знак направлялось заинтересованным лицом в Роспатент для признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку (сейчас эта норма включена в ч. 2 ст. 14.4 Закона о защите конкуренции).
Податель возражения в числе прочего представил письмо УФАС по Республике Башкортостан, в котором указано, что в действиях данной компании имеются признаки нарушения ст. 14.2 Закона о защите конкуренции. Нарушение, по мнению антимонопольного органа, выразилось в представлении недостоверной информации, вводящей в заблуждение при осуществлении деятельности в сфере оказания услуг по продаже систем вентиляции и кондиционирования с использованием обозначения "ПРОФКЛИМАТ-УФА", сходного до степени смешения с товарным знаком "ПРОФКЛИМАТ". Также письмом компания - податель возражения была проинформирована о необходимости прекращения указанных действий в десятидневный срок со дня его получения.
С учетом сказанного коллегия признала данную компанию заинтересованной в подаче возражения против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку.
Вопрос о признании действий правообладателя по приобретению исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции может быть рассмотрен в административном порядке федеральным антимонопольным органом либо непосредственно судом. На момент подачи возражения ООО "РУСГРУПП" не представило доказательств принятия антимонопольным органом или судом соответствующих административного или судебного актов о признании действий ООО "ПРОФКЛИМАТ" (правообладателя) актом недобросовестной конкуренции.
Таким образом, материалы возражения не содержат данных, позволяющих применить к оспариваемому товарному знаку положения подп. 6 п. 2 ст. 1512 ГК РФ.
Дополнительные доводы заявителя "общепринятое условное обозначение..." и "указывает на свойства..." не могут быть приняты во внимание, поскольку относятся к основаниям оспаривания правомерности предоставления правовой охраны товарному знаку, если охрана была ему предоставлена с нарушением требований ГК РФ. А формулировка позиции "вошло во всеобщее употребление" предполагает испрашивание досрочного прекращения правовой охраны товарного знака (заявление, подп. 6 п. 1 ст. 1514 ГК РФ), а не оспаривание правомерности предоставления правовой охраны товарному знаку (возражение). В этой связи упомянутые доводы не могут быть учтены в рамках рассмотрения поступившего возражения и могут быть оформлены в качестве самостоятельного возражения/заявления.

Судебная практика по делам о нарушении антимонопольного законодательства в период 2016-2017 годов сложилась преимущественно по направлениям:

• доказывание фактов злоупотребления доминирующим положением;
• выявление картельных сговоров, иных антиконкурентных соглашений участников рынка;
• нарушения в сфере закупок;
• недобросовестная конкуренция при использовании товарных знаков и иных средств индивидуализации.

Самые интересные дела и полезные выводы судов представлены ниже:

1. Антимонопольный орган обязан сам доказать факт установления и поддержания монопольно высокой цены компанией

Если антимонопольный орган выступает заявителем по спорам о нарушении компаниями и ИП п.1 ч.1 ст.10 Закона о защите конкуренции (злоупотребление доминирующим положением путем установления и поддержания монопольно высокой или монопольно низкой цены), то он обязан представить доказательства превышения цены, которая сформировалась в условиях конкуренции на сопоставимом товарном рынке, либо доказательства отсутствия сопоставимых рынков.

Так, антимонопольный орган должен определить границы рынков, привести конкретные данные о процентном росте цен на товары (услуги), проанализировать соотношение степени увеличения цен на товары и степени увеличения себестоимости этих товаров с учетом их видов, исследовать цены на сопоставимых товарных рынках (постановления 16ААС от 19.04.16 №А63-803/2015, АС Волго-Вятского округа от 25.02.16 № А38-1745/2015).

Вывод: такой вывод суда актуален для компаний, являющихся монополистами на «своем» товарном рынке. Так как содержит доводы, которые компания может использовать при аргументации своей позиции в споре с ФАС России.

2. Отказ принять протокол разногласий к договору, инициатором заключения которого была компания, занимающая доминирующее положение, не означает, что она злоупотребляет правом и навязывает невыгодные условия сделки.

Согласно ст. 10 Закона о защите конкуренции не являются навязыванием невыгодных для контрагента условий договора случаи, когда такие условия являются экономически или технологически обоснованными или прямо предусмотрены нормативными актами.

Навязывание невыгодных условий – это включение в проект договора условий, противоречащих нормативным актам, неприведение условий договора в соответствие с действующим законодательством по полученным разногласиям в установленный срок (постановление АС Северо-Кавказского округа от 03.02.16 № А53-17307/2015).

Вывод: позиция суда подчеркивает принцип свободы договора, закрепленный в ст. 421 ГК РФ. Если отказ монополиста от заключения объективно не обоснован, то контрагент может его оспорить в судебном порядке согласно ст. 445 и 446 ГК РФ.

3. Если одновременно нескольких компаний обязывают своих клиентов заключать дополнительные договоры при подписании основного, то это признак антиконкурентного соглашения.

П.1 ч. 4 ст.11 Закона о защите конкуренции запрещает соглашения между хозяйствующими субъектами, если такие соглашения приводят или могут привести к ограничению конкуренции.

Подтверждает устную договоренность компаний о синхронных действиях определенная модель их поведения. В частности, временные рамки включения условий в договоры, схожесть таких условий, отсутствие целесообразности включения условий в договор, масштабы территории деятельности, отсутствие иных конкурентов (постановление АС Восточно-Сибирского округа от 27.01.16 № А74-1028/2015).

Вывод: суд напоминает компаниям об ответственности за заключение любых соглашений со своими партнерами, достижение устных договоренностей по установлению параллельных условий реализации своей продукции, в том числе навязыванию определенных условий договора. Особенно актуально это в условиях ограниченной конкурентной среды.

4. Подача несколькими участниками торгов заявок с использованием одного IР-адреса и минимальное изменение цены закупки подтверждают сговор на торгах.

Направление заявок на участие в торгах, конкурсной документации и ценовых предложений с одного IР-адреса, совпадение учетных записей, на которых изменялись файлы заявок, совпадение дат и времени создания файлов заявок, идентичное содержание файлов заявок, в части предлагаемых товаров, их производителей и технических характеристик являются подтверждением соглашения участников торгов об осуществлении закупочных действий в общих интересах.

Отсутствие конкурентной борьбы, искусственное или минимальное снижение первоначального ценового предложения от начальной максимальной цены контракта также является нарушением п.2 ч.1 ст.11 Закона о защите конкуренции и подтверждает сговор на торгах (постановление 9ААС от 15.12.17 № А40-35064/2017, 9ААС от 23.08.16 № А40-37651/2016).

Вывод: это дело поможет победить добросовестным участникам закупок своих конкурентов, заключивших картельный сговор на торгах. Оно содержит в себе основные аргументы, используемые антимонопольным органом при доказывании антиконкурентных соглашений участников торгов.

5. Поведение участников торгов, направленное на достижение заранее определенной ими общей цели, отсутствие конкурентной борьбы в ходе самих торгов подтверждает картельный сговор участников закупки.

Доказательствами сговора на торгах являются следующие факты:

• согласованные действия участников торгов основываются на их договоренности;
• результат действий соответствует интересам каждого из участников;
• отсутствуют объективные причины одинакового поведения участников закупки. В том числе нет существенного изменения спроса на товар, изменения регулируемых тарифов, цен на сырье.

Согласованные действия на торгах могут не иметь документального оформления. Факт их осуществления подтверждают координированные, сознательные действия участников закупки, направленные на ограничение конкуренции. При этом синхронность начала действий не имеет значения. Важен факт их осуществления на момент выявления антимонопольным органом и их цель – достижение победы одного из участников сговора с наименьшим снижением цены контракта (постановление АС Уральского округа от 07.03.17 № А71-3150/2016, 9ААС от 06.09.2017 № А40-192883/2016).

Вывод: судебная практика предупреждает компании об опасности участия в картельных сговорах и напоминает главную цель торгов – выбор наилучшего предложения в условиях конкурентной борьбы, расширение возможностей для участия субъектов рынка в размещении заказов и стимулирования такого участия, развитие добросовестной конкуренции, обеспечения гласности и прозрачности размещения заказов.

6. Определение в конкурсной документации дополнительных требований к объекту закупки с учетом специфики его использования не ограничивает доступ к участию в торгах.

Описание объекта в конкурсной документации должно носить объективный характер. При необходимости в таком описании указываются функциональные, технические, качественные характеристики, эксплуатационные характеристики объекта закупки. Заказчик устанавливает требования к объекту закупки с учетом своих потребностей и исходя из специфики осуществляемого вида деятельности.

Задачей законодательства о закупках является прежде всего выявление в результате торгов лица, исполнение контракта которым в наибольшей степени будет отвечать целям эффективного использования источников финансирования и потребностям заказчика в товаре. Если включение в документацию специфичных условий отвечает интересам Заказчика, то не может рассматриваться как ограничение доступа к участию в закупке (постановление АС Центрального округа от 27.01.16 № А35-10818/2014).

Вывод: позиция суда подтверждает право компаний-инициаторов торгов указывать в конкурсной документации требования к объекту закупок, наиболее отвечающие их интересам и нуждам, для обеспечения которых проводится закупка.

7. Некорректное сравнение товаров является актом недобросовестной конкуренции.

Для квалификации действий компаний или ИП по ст.14.3 Закона о защите конкуренции устанавливается одновременное выполнение нескольких условий:

• хозяйствующие субъекты являются конкурентами;
• действия конкурента были направлены на получение преимущества в предпринимательской деятельности;
• действия противоречат правовым нормам, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости;
• итогом действий является причинение убытков и/или вреда деловой репутации.

Если компания распространяет информацию о превосходстве своего товара над аналогичными товарами конкурентов при отсутствии критериев сравнения, то это считается некорректным сравнением и, как следствие, актом недобросовестной конкуренции.

Использование при описании продукции слов «лучший», «первый», «номер один» должно иметь объективное подтверждение (постановление АС Поволжского от 02.11.17 № А65-31748/2016, АС Московского от 24.10.16 № А40-14198/2016 округов).

Вывод: при размещении информации о своих товарах, услугах надо быть внимательными. Нельзя использовать прилагательные в сравнительной и превосходной степени, словесные обороты, подчеркивающие превосходство товаров. Если компания говорит о преимуществе своего товара перед аналогичным товаром конкурента, она должна это подтверждать конкретными цифрами. И помнить, что сравнивать товары и услуги можно только по сопоставимым критериям.

8. Сходство обозначений устанавливается на основе общего впечатления. Принимаются во внимание все словесные, графические элементы обозначения, общая композиция, цвета, используемый шрифт.

При доказывании нарушения по ст.14.6 Закона о защите конкуренции – недобросовестная конкуренция, связанная с созданием смешения, – оцениваются все признаки сравниваемых обозначений. В том числе анализируются фонетический и графический признаки, размер и цвет шрифта, расположение надписей, логотипов, размеры и внешняя форма упаковок товаров, их доминирующие элементы. Также устанавливаются однородность продукции и ее восприятие потребителем.

Более того, компания сама может проанализировать сходство до степени смешения своего обозначения и обозначения конкурента и подготовить заключение, чтобы впоследствии использовать его в качестве доказательства в суде (определение Верховного Суда РФ от 30.06.2017 № А51-8585/2016, постановление Суда по интеллектуальным правам от 20.04.17 № А33-13207/2016, от 23.06.17 № А14-8230/2016).

Вывод: аргументы судов следует взять на заметку добросовестным компаниям и использовать при защите своих прав в спорах с конкурентами. Главный довод в обосновании позиции – это общее восприятие товаров, этикеток, обозначений. Незначительные расхождения являются несущественными и не могут исключить риск смешения товаров в глазах потребителей, так как они считают, что приобретают товар одного производителя.