Судебные органы. Суд во времена Русской Правды не был отделен от администрации, и судьей был, прежде всего, сам князь. Княжеский суд разрешал дела феодальной знати, междукняжеские споры. «Без княжа сло­ва», однако, нельзя было «мучить» не только огнищанина, но и смерда (ст. 33 Кр. Пр., ст. 78 Пр. Пр.). К князю и судьям его (ст. 55 Пр. Пр.) мог пойти пожаловаться закуп. В «Поучении к детям» Владимир Мономах так гово­рит о себе как о судье: «На посадников не зря, ни на бирючи, тоже худого смерда и убогие вдовицы не дал есми сильным обидети».

Наиболее важные дела князь решал совместно со своими мужами боярами, менее важные рассматривались представителями княжеской ад­министрации. Обычное место суда – «княж двор» (резиденция в столице и дворы княжеских чиновников в провинции). На местах действовали суды посадника, волостеля, которым помогали тиуны, вирники (сборщики су­дебных пошлин) и другие слуги. Русская Правда (ст. 41 Кр. Пр., многие статьи Пр. Пр.) определяет и размеры этих сборов в пользу многочислен­ных судебных лиц из вспомогательного персонала (мечника, детского, метельника).

Помимо суда государственного (князя и его администрации) в Киев­ской Руси активно формировался вотчинный суд – суд землевладельца над зависимым населением. Он формируется на основе иммунитетных по­жалований (князь жалует монастырю Св. Георгия село Буйцы «с данию, с вирами и с продажами»). Можно назвать также суд общины, на котором могли решаться мелкие внутриобщинные дела. Но о функциях этого суда сведений в источниках не сохранилось. Функции церковного суда, ведав­шего семейно-брачными отношениями, боровшегося с языческими обря­дами, осуществляли епископы, архиепископы и митрополиты. Делами мо­настырских людей занимался настоятель монастыря – архимандрит.

Судопроизводство с древнейших времен включало в себя 3 стадии: ус­тановление сторон, производство суда и исполнение приговора. Обе сторо­ны именовались истцами или суперниками (чуть позже – сутяжниками от тяжбы – судебного спора). Государство в качестве истца ещё не выступа­ет, даже в делах уголовных, оно лишь помогает частному лицу в преследо­вании обвиняемого. Да и различия между уголовным и гражданским про­цессом ещё не существует, как и между следственным (инквизиционным) и обвинительным (состязательным). Сторонами во всех делах выступают частные лица: род, община, семья, потерпевшие. Суд представлял собой массовое действо, на которое прибывали толпы родственников, соседей и прочих пособников. Поводом к возбуждению дела могло быть не только исковое ходатайство семьи (об увечье или убийстве родственника), но и захват лица на месте преступления.

О самом древнем периоде известно ещё, что одной из форм начала процесса был заклич – публичное объявление о преступлении (пропаже имущества, к примеру) и начале поиска преступника. Давался трёхднев­ный срок для возврата похищенного, после чего лицо, у которого обнару­живалась вещь, объявлялось виновным. Оно было обязано вернуть похи­щенное имущество и доказать законность его приобретения. Если это уда­валось сделать, начинался свод – продолжение поиска похитителя. По­следний в своде, не имевший доказательств, признавался вором со всеми вытекающими отсюда последствиями. В пределах одной территориальной единицы (волости, города) свод шёл до последнего лица, при выходе на чужую территорию – до лица третьего, которое, уплатив повышенное возмещение убытка, могло начинать свод по месту своего проживания (ст. 35–39 Пр. Пр.).

Другое процессуальное действие – гонение следа – розыск преступни­ка по следам. Если это был убийца, то обнаружение его следов на терри­тории общины обязывало её членов платить «дикую виру» или искать ви­новника. Если следы терялись в лесах, на пустошах и дорогах, поиски пре­кращались (ст. 77 Пр. Пр.).

Суд был состязательным, a это значит, что обе стороны «тягались» на равных условиях, собирали и представляли доказательства и улики. В су­дебном процессе использовались различные виды доказательств устные, письменные, свидетельские показания. Очевидцы происшествия назывались видоками, кроме них выступали послухи – свидетели «доброй славы» об­виняемого, его поручители. Послухом мог быть только свободный чело­век, в качестве видоков привлекались закупы («в малой тяжбе») и бояр­ские тиуны (холопы) – (ст. 66 Пр. Пр.).

При ограниченном количестве судебных доказательств по решению су­да применялись присяги («роты») и ордалии (испытания железом и водой). О последних мы знаем лишь по западным источникам, ибо прямых свиде­тельств об ордалиях на Руси нет. При испытании железом о виновности испытуемого судили по характеру ожога от раскаленного металла; при испытании водой подозреваемого, связанного особым образом, погружа­ли в воду, если он не тонул, то признавался виновным. Ордалии – это разновидности суда божьего. Возможно, что уже в древности на Руси при недостаточности доказательств для окончательного выяснения истины применялся судебный поединок, но сведения о нём сохранились лишь от более позднего времени (поле). Мы вернемся к нему в свое время.

Такие общие представления о древнерусском праве, о процессуальных судебных нормах дают нам Русская Правда и другие источники. Мы ви­дим, что законодатель руководствовался принципом казуальности (ссылкой на конкретный случай) и не прибегал к теоретическим обобще­ниям. Целый ряд правовых норм только намечается в законодательстве, и разработка их является делом будущего.

Введение

В Древней Руси судебная власть принадлежала князьям и их чиновникам в виде посадников и тиунов, веча и общин. Судебный процесс носил характер гласности и состязательности. Исход его определялся в соответствие с представленными сторонами доказательствами, к которым были отнесены признание, свидетельские показания, послухи, присяга, суды Божии или ордалии (что означало испытание водой или огнем), «поле» или судебный поединок, поличное и внешние знаки. Победитель в поединке считался правым.

Одновременно с этим, если преступник был пойман на месте преступления, либо у него имелась похищенная вещь, этого было достаточно для его осуждения.

Примечательно, что судебное решение содержало в себе результат состязания, оно было оглашено устно и лишь позднее ему придавал письменный вид.

«Обвинительный приговор суда выдавал «головою» осужденного потерпевшему, для удовлетворения указанным судом порядком».

Исследованная тема реферата - «суд в Древней Руси» - актуальна по следующим причинам.

Развитие судебной системы в Древней Руси является мало исследованной темой. Полагаю, это связано, прежде всего, с тем, что в Древней Руси отсутствовали специализированные судебные инстанции. В то время функции судом исполнялись представителями администрации, в том числе ее главой - великим князем. При этом имели место быть специализированные должностные лица, осуществлявшие помощь в творении правосудия.

Кроме того, функции судов в Древней Руси осуществляла и церковь, а также обособленные феодалы, наделенные правом осуждения зависимых от них людей (вотчинная юстиция). Судебные полномочия феодала являлись составной частью его иммунитетных прав.

Это и подтверждает актуальность исследуемой мной темы.

Целью данной работы является комплексное исследование суда в Древней Руси.

Для достижения указанной цели были поставлены к разрешению следующие задачи:

раскрыть понятие суда в Древней Руси;

дать общую характеристику судебного процесса в Древней Руси;

изучить виды судов в Древней Руси, а именно: общинный, княжеский, вотчинный и церковный.

Объектом данной работы являются судебные отношения в Древней Руси.

Предметом реферата являются нормы древнерусского права, а также научные статьи и монографии по данной тематике.

Многие авторы занимались и занимаются изучением указанной тематики, так, например, неоценимую помощь в написании данной работы оказали труды таких ученых: Морхата П.М., Петрова И.В., Власова В.И., Чебаненко С.Б. и других.

Структура данного реферата направлена на достижение поставленной цели с помощью решения задач. Он состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

Глава 1 Общие положения о судебной системе в Древней Руси

Понятие суда в Древней Руси

Формирование государства и права Древней Руси происходило поэтапно. Веха их появления (IX-XI вв.) практически не обеспечена достоверными письменными источниками, включая сведения о становлении судебной системы в Древней Руси.

Первое упоминание понятия «суд» имеет место быть в Уставе великого князя Владимира Святославовича «О десятинах, судах и людях церковных». Точная дата издания указанного выше Устава историками не определена, однако исследователи событий той эпохи относят его появление к первым годам XI в. В некоторых источниках «создание этого Устава обозначено датами: 986-1015 годы».

Наиболее старого источника с упоминанием о судах, нежели Устав «О десятинах, судах и людях церковных», на сегодняшний день не найдено, а это дает возможность связывать как раз с указанным Уставом отделение суда от княжеской власти, возникновение в Древнерусском государстве суда в качестве органа, осуществляющего правосудие, а также отсчитывать его историю с первых лет XI в.

Принятие христианства, вне сомнений содействовало образованию права в Древней Руси. Первым этапом образования права в Древнерусском государстве считаю возможным считать установление византийского права в виде церковных правил - канонов. По прошествии времени, с помощью расширения связей с западными и скандинавскими соседями, увеличивалось также влияние их культуры, включая правовую культуру. В дальнейшем Древнерусские князья стали издавать и свои собственные законы.

Возникновение первых письменных списков законов или уставов на славянском языке, называющихся «Русская правда» связано с именем князя Ярослава Мудрого. По данному источнику видно, каким образом протекало появление и формирование права и судопроизводства в Древней Руси, за какие деяния люди подвергались преследованиям, а также каким образом вершился суд. В данном источнике также говорится о кровной мести в качестве вида возмездия обидчику за совершенное убийство: «кто убьет человека, тому родственники убитого мстят за смерть смертию; а когда не будет мстителей, то с убийцы взыскать деньгами в казну...». После чего перечислялись размеры взысканий в зависимости от знатности и положения убитого: самый большой штраф ("вира") - за голову боярина княжеского. В следующих источниках кровная месть в полном объеме была устранена с заменой на штрафы-виры, взыскиваемые в пользу семьи погибшего.

Помимо этого, в «Русской правде» Ярослава Мудрого также имели место быть нормы, регламентирующие порядок судопроизводства, а также систему наказаний за совершенные преступления. Местом суда был обозначен княжеский двор, а сам князь являлся доминирующим вершителем правосудия. Одновременно князь имел возможность поручить ведение суда специально назначенным им людям из своего окружения, которые именовались вирниками, наделенными правом взять себе в помощники писца.

Кроме того, в «Русской правде» Ярослава Мудрого говорилось о возможности разрешить спор посредством привлечением к делу двенадцати граждан, которые рассматривали дело, разрешали вопрос о виновности либо невиновности ответчика, оставляя судье право назначить ему наказания. Полагаю, это было первой вариацией будущего суда присяжных.

Право Древней Руси не разделяло уголовные и гражданские дела, однако ряд процессуальных действий имел место быть лишь при разрешении уголовных дел, а именно гонение следа, свод.

Полагаю, имеет значение тот факт, что как по уголовным, так и по гражданским делам имел место быть состязательный процесс, при реализации которого, стороны признавались равноправными. Обе стороны в судебном процессе именовались истцами.

Русская Правда включала в себя две специализированные процессуальные формы досудебной стадии дела: гонение следа и свод.

Гонением следа признавался розыск преступника по его следам. Если след приводил к дому конкретного человека, этот человек и признавался преступником, в случае, если же след приводил в село, тогда ответственность несла община, если же след терялся на большой дороге, в этом случае поиск преступника останавливался.

Когда ни утраченная вещь, ни похититель не были разысканы, потерпевший прибегал к закличу, что означало оглашение на торговой площади о пропаже в надежде и с целью, что кто-то опознает украденное или потерянное имущество у иного лица. При этом, человек, у которого обнаружится утраченная вещь, был вправе заявить о том, что он приобрел такую вещь законным способом, например, купил. В этом случае начинается процесс свода. Суть такого процесса сводилась к тому, что владелец имущества должен был подтвердить добросовестность приобретения такого имущества, то есть обозначить лицо, у которого он приобрел данную вещь. В этом случае в качестве доказательственной базы было достаточно показаний двух свидетелей и мытника, то есть сборщика торговых пошлин.

Таким образом, в Древней Руси суд не был обособленной от администрации инстанцией. Посадники и иные должностные лица, реализовывающие правосудие, получали соответствующую часть вир и продаж, взыскиваемых при разрешении споров. Помимо этого, данные лица получали вознаграждения также лицами, участвующими в деле. Высшей судебной инстанцией являлся великий князь.

Общая характеристика судебного процесса в Древней Руси

Как уже было указано выше, судебный процесс Древней Руси еще не делился на уголовные и гражданские дела, несмотря на то, что ряд процессуальных действий мог быть осуществлен лишь при уголовном процессе, а именно гонение следа, свод.

Судебный процесс характеризовался состязательным характером. Начинался процесс лишь посредством инициативы истца, стороны в таком процессе наделялись одинаковыми правами, «судопроизводство являлось гласным и устным, существенное значение в структуре доказательств имели «ордалии» («суд божий»), присяга и жребий».

Судебный процесс Древней Руси делился на три фазы.

Первая фаза именовалась как заклич, что означало оглашение о произошедшем преступлении, например, о пропаже имущества. Заклич объявлялся в людном месте, где оглашалось о пропаже вещи, имеющей индивидуальные характеристики, с помощью которых было возможно опознать украденную вещь. Если пропажа обнаруживалась через три дня после заклича, тот, у кого она находилась, признавался ответчиком.

Следующая фаза судебного процесса называлась свод или розыск ответчика, ее можно сравнить с нынешней очной ставкой. Свод реализовывался или до заклича, или в срок до прошествия трех дней после него. Лицо, у которого находили пропавшее имущество, должно было пояснить, у кого эта вещь была приобретена. Свод имел место быть до того момента, пока не доходил до человека, не способного пояснить, где он приобрел эту вещь. Этот человек и был признан вором - «татемом». Если свод выходил за пределы населенного пункта, где пропала вещь, он имел место быть до третьего лица. На этого человека было возложено обязательство по оплате собственнику стоимости пропавшего имущества, также он наделялся правом в дальнейшем самостоятельно продолжить свод.

Гонение следа являлось завершающей фазой судебного процесса, представляющей собой розыск преступника и доказательств по делу. С учетом того, что в Древнерусском государстве не было специализированных розыскных органов и лиц, исполняющих данные обязанности, гонение следа реализовывали потерпевшие, а также их близкие, члены общины и добровольцы.

В судебном процессе Древней Руси применялся ряд разнообразных доказательств, к ним относились устные, письменные, а также свидетельские показания. Очевидцы происшествия именовались видоками, помимо них имели место быть так называемые послухи, то есть свидетели «доброй славы» обвиняемого, его поручители. Послухом мог выступать лишь свободный человек, в качестве видоков привлекались закупы и боярские тиуны (холопы).

Если же по делу доказательств для вынесения решения судом было недостаточно, распоряжением суда использовались присяги (роты) и ордалии - испытания железом и водой. При испытании железом виновность испытуемого оценивали в зависимости от характера ожога от раскаленного металла. Испытание водой проводилось таким образом, что подозреваемого связывали особым способом, затем окунали его в воду, если он не тонул, в этом случае его обвиняли в совершенном преступлении.

«Имеется точка зрения, что уже в древности на Руси при недостаточности доказательств, для точного выяснения истины использовался судебный поединок».

Система наказаний в Древнерусском государстве, в соответствие с «Русской Правдой» была крайне простой. В данном своде законов не имеется ни одного упоминания о смертной казне, при этом в реальной жизни она использовалась. Отсутствие ее в «Русской Правде» связано, прежде всего, с тем, что власть расценивала смертную казнь в качестве продолжения кровной мести, которую одновременно она пыталась ликвидировать, также это было связано с воздействием христианской Церкви, выступавшей априори против смертной казни.

В соответствие с «Русской Правдой» Ярослава Мудрого, самым тяжким наказанием являлись поток и разграбление, данный вид наказания назначался лишь в трех случаях: за убийство при совершении разбоя; поджог; конокрадство. Этот вид наказание представлял собой конфискацию всего имущества и выдачу преступника вместе с его семьей «головой», что означало передачу преступника с его семьей в рабство.

Еще одним тяжким наказанием признавалась вира, то есть штраф, назначаемый лишь за убийство. Вира передавалась в княжескую казну. Родственникам потерпевшего выплачивалось головничество. Вира была как одинарная, назначаемая за убийство простого свободного человека, так и двойная, назначаемая за убийство человека с привилегиями.

Кроме того, имел место быть особенный вид виры, которая именовалась дикой или повальной, такая вира взыскивалась со всей общины. Такой вид наказания назначался при совершении убийства без разбоя и в том случае, когда имел место быть отказ общины выдать своего подозреваемого, либо когда община не могла отвести от себя подозрений. В таких ситуациях община платила за своего члена лишь в том случае, если он в прошлом принимал участие в вирных платежах за своих соседей.

Институт дикой виры исполнял полицейскую задачу, связывая всех членов общины круговой порукой. Так, например, за нанесение увечий, тяжких телесных повреждений суд прибегал к применению полувир. Все другие преступные деяния, направленные против личности или имущественные преступления наказывались штрафом, размер которого зависел от тяжести преступлений. Штраф, или продажа, как он иначе именовался, поступал в казну, потерпевший получал денежное возмещение за причиненный ему ущерб, называемое уроком.

Итак, в соответствие с «Русской Правдой», сохранялись древнейшие составляющие обычая, связанные с принципом талиона («око за око, зуб за зуб»), в случаях с кровной смертью. Однако доминирующей задачей наказания было возмещение как материального ущерба, так и морального вреда.

Глава 2. Виды судов в Древней Руси

Общинный суд

Общинный суд был образован еще в догосударственный период и осуществлял свою деятельность наравне с государственными судами. Являясь обособленным субъектом осуществления правосудия, общинный суд появился и действовал как суд родовой общины, члены которой были связаны между собой кровными узами.

На начальном этапе этот суд распространялся лишь на строго определенный круг лиц, состоявших в такой общине. По прошествии времени, в связи с увеличением территории проживания общины, увеличением процессов переселения, «субъектная юрисдикция общинного суда была дополнена территориальной, посредством включения в неё граждан, не принадлежащих к данной общине по родовому признаку, но проживавших на территории, ею занимаемой».

Общинный суд реализовывался на вече, являющимся сходом всех граждан конкретной общины, он был доминирующим органом управления.

По прошествии определенного времени, увеличением территории, земель, а также появлением городов как центров соответствующих волостей и земств, вече продолжило своё существование, однако уже в иной форме. Теперь вече не было сходом всех граждан общины и рода, вече старейших городов стало носить характер представительного органа, выражающего интересы конкретных категорий населения города. Соответственно, произошло выявление вечевого суда из системы общины, а также его укрепление закрепление на высшем земском уровне.

Компетенция Боярской Думы в судебной области опиралась на совокупности государственных и родоплеменных основ. Данные виды древнерусского суда и органы, его осуществлявшие, не были в отношениях иерархии в процессе реализации судебной задачи.

Система органов государственной власти в Древнерусском государстве являла собой особую трехступенчатую лестницу, состоящую из городских, волостных и земских органов управления, при этом организацию населения в сельских районах была отнесена к местному самоуправлению.

Невзирая на имение немалого количества проблем, имевших место быть в исключительном ведении органов управления каждого из перечисленных ступеней государственной системы, все они находились в отношениях соподчиненности, соответственно, акты каждого вышестоящего органа являлись обязательными к исполнению для всех нижестоящих.

При этом такое положение было связано лишь с областью государственного управления. С позиции судоустройства, данные органы не представляли собой инстанционной системы. В случаях, когда с решением, вынесенным общинным судом по какому-либо спору, была не согласна одна из сторон, и спор передавался на рассмотрение князю, при этом суд князя не представлял собой апелляционную инстанцию по отношению к общинному суду, здесь дело разрешалось с самого начала.

Таким образом, общинный суд разрешал мелкие внутриобщинные дела, такие как перераспределение земельных наделов, аккумулирование пустующих и брошенных земель. Однако о функциях данного суда подробной информации в источниках на сегодняшний день не сохранилось.

Княжеский суд

В Древней Руси суд не был обособлен от администрации, а высшей судебной инстанцией был великий князь. Князь был наделен широчайшими полномочиями в период судебного процесса, а именно он имел право как участвовать в судебном заседании, принимать решения по гражданскому делу, оглашать приговор по уголовному делу, так и оправдать преступника.

Княжеский суд распространялся на весь народ, рассматривал споры феодальной знати, а также споры, возникающие между князьями. Местом суда являлся княжеский двор, резиденция в столице и дворы княжеских чиновников в провинции.

«Некоторые сведения древних источников свидетельствуют о том, что, князья зачастую реализовывали судебную деятельность вместе со своими боярами. В ряде случаев боярская дума вместе с «людьми», вечем стольного города судили членов княжеской семьи. Многие летописи заставляют обратить внимание на то, что задача суда была одной из доминирующих обязанностей княжеской власти, а также на то, что князь непосредственно был обязан реализовывать судебный процесс и нести ответственность за неправомерные действия привлеченных им для суда тиунов».

Судебный процесс, который вел лично князь и его посадники и тиуны, был лишь внешним, он носил механический характер. Судья почти не оценивал представленные доказательства. Здесь судья должен был верить таким доказательствам, ведь они удовлетворяли известным формальным требованиям.

Например, «явится во двор судьи муж «синь» (в синяках) или «надражен» (раненый) и начнет жаловаться на кого-либо, а ответчик не приведет послухов, которые подтвердят, что избитый сам начал драку, дело заканчивается: ответчик обвиняется. Но, даже если послухи «вылезут», им придется слово в слово доказывать, как было дело; в ином случае ответчик тоже обвиняется. Приведут татя с лицом, то есть с поличным, пойманного на месте преступления, тут тоже не должно быть никаких размышлений и колебаний. Увидят у кого что-нибудь тяжебное на торгу, не берут прямо, говоря: это мое, но «пойди на свод, где еси взял». И гражданин, у которого нашлось краденное имущество, обязан показать и подтвердить, у кого он его приобрел, в ином случае выносится обвинение как вору. Найдут убитого на известной территории, община, несущая круговую ответственность, вервь, должна найти преступника, в ином случае обязана заплатить виру князю и головничество родственникам убитого. Обокраден купеческий табор на дороге, и след воровской приводит к селу, село должно разыскать вора или «отсочить», то есть отвести от себя подозрения. Нет послухов и видоков у тяжущихся, пусть идут на роту, а если дело большое - на воду или железо; кому выпадет на долю очищение ротой, водой или железом, тот и прав».

Такой механический, формализованный судебный процесс являлся одновременно пассивным процессом. Это означало, что истец самостоятельно проводил предварительное следствие, например, истребовал у вора пропавшее имущество, опознанное на торгу, и шел до конца свода или до конца. И лишь, когда свод выходил за пределы мира, взыскивалось имущество с последнего человека, до которого привел свод и который обязывался уже, если хотел, сам продолжать свод. Владелец бежавшего холопа самостоятельно искал его, и посадник обязан был лишь помочь, когда он просил о помощи, при розыске опознанного холопа.

При этом имеются сведения о существовании при суде особых лиц, которые за вознаграждение помогали потерпевшим. Также «Русская правда» в составе населения Новгорода говорит о неких ябедниках. Ябедником признавался чиновник, разыскивающий воров и покражи по следам преступления, оказывающий содействие в этом потерпевшему. Провозглашая приговор, суд зачастую позволял непосредственно потерпевшему реализовать восстановление своего права, а именно получить деньги, увести к себе домой в холопство должника, а также продать его.

Таким образом, пассивность суда наряду с его механизированным и формальным характером являлись причиной того, что суд был не столько государственной задачей, сколько источником кормления для князей и их дружинников.

Вотчинный суд, как и вотчинное управление, реализовывался не в силу полной самостоятельности вотчинника, а по уполномочиванию правителя.

Законами вотчинный суд не регламентировался, тут были использованы нормы обычного права.

Вотчинным судом признавался суд землевладельца над зависимым населением.

Крупные землевладельцы-бояре постепенно приобретали все большую независимость от князя и являлись настоящими государями в своих вотчинах, наделяя себя управленческими и судебными функциями.

Князьям было необходимо признавать за боярами соответствующие полномочия. К личному иммунитету, а именно неподчинению суду местных княжеских агентов, было присоединено право суда и дани в отношении зависимого от вотчинника населения.

По аналогии с организацией княжеского суда, боярин вершил в своих вотчинах суд как лично, так и через своих тиунов и отроков.

Церковный суд

Компетенция церковного суда в Древней Руси была крайне широкой. В соответствии с уставами князей св. Владимира и Ярослава, все отношения гражданской жизни, касаемые религии и нравственности, были отнесены к компетенции суда церковного, епископского.

В Древнерусском государстве в ведение Церкви были отнесены все дела, касаемые супружеских союзов. Кроме того, Церковный суд разрешал также дела, касаемые взаимоотношений между родителями и детьми. Церковь своим авторитетом защищала и права родителей, и неприкосновенность личных прав и интересов несовершеннолетних детей.

Наследственные дела аналогично были отнесены к подсудности Церкви. «В начальные века христианской истории Руси подобные дела происходили зачастую, так как имело место быть большое количество незаконных, с позиции церкви, браков. Права детей от таких браков на наследство за отцом относились к компетенции церковных судов. Русская практика склонялась к признанию за детьми, от таких браков, прав на какую-то часть наследственной массы. Все споры, которые возникали по поводу духовного завещания, аналогично подлежали ведению церковных судов».

Все церковно - судебные дела были разделены на три группы:

дела греховные без составляющих преступления, например, волхование, браки близких родственников, развод по согласию супругов. Такие дела рассматривал епископ без княжеского судьи и по церковным законам;

дела церковно - преступные, при которых имело место быть нарушение закона, например, изнасилование, односторонний развод по инициативе мужа без вины жены, оскорбление женской чести, блуд, убийство, поджог гумна. Такие дела рассматривались княжеским судьей при участии церковного судьи; все дела духовных лиц. Такие дела разрешались церковной властью.

На основании изложенного, прихожу к выводу о том, что судебная власть Церкви устанавливалась над всем христианским народом Древней Руси, однако лишь по соответствующим делам. Над некоторыми слоями населения (церковные люди) церковный суд проводился по всем делам, аналогично как суд над всем народом церковных земель (вотчин). В некоторых случаях действие церковных уставов распространялось на область действия государственного законодательства.

Заключение

Цель и задачи, поставленные в реферате, выполнены.

В частности, комплексно исследован институт суда в Древней Руси, а именно раскрыто понятие суда в Древней Руси; дана общая характеристика судебного процесса в Древней Руси; а также изучены виды судов в Древней Руси: общинный, княжеский, вотчинный и церковный.

Итак, был сделан вывод о том, что формирование государства и права Древней Руси происходило поэтапно. Веха их появления (IX-XI вв.) практически не обеспечена достоверными письменными источниками, включая сведения о становлении судебной системы в Древней Руси.

Термин «суд» в Древнерусском государстве имел несколько интерпретаций. Так, например, суд - означало наделение правом судить, осуждать, судебную власть в целом; также суд ассоциировался с законом, обозначающим судебный порядок; кроме того, суд значил пространство власти, то есть компетенцию; наконец, суд означал непосредственно судебный процесс во всех его стадиях и со всеми последствиями.

Проведенные исследования позволяют считать, что в Древней Руси суд не был обособленной от администрации инстанцией. Посадники и иные должностные лица, реализовывающие правосудие, получали соответствующую часть вир и продаж, взыскиваемых при разрешении споров. Помимо этого, данные лица получали вознаграждения также лицами, участвующими в деле. Высшей судебной инстанцией являлся великий князь.

Также был сделан вывод о том, что судебный процесс характеризовался состязательным характером. Начинался процесс лишь посредством инициативы истца, стороны в таком процессе наделялись одинаковыми правами, «судопроизводство являлось гласным и устным, существенное значение в структуре доказательств имели «ордалии» («суд божий»), присяга и жребий».

Кроме того, в соответствие с «Русской Правдой», сохранялись древнейшие составляющие обычая, связанные с принципом талиона («око за око, зуб за зуб»), в случаях с кровной смертью. Однако доминирующей задачей наказания было возмещение как материального ущерба, так и морального вреда.

Проведенные исследования позволяют считать, что общинный суд был образован еще в догосударственный период и осуществлял свою деятельность наравне с государственными судами. Являясь обособленным субъектом осуществления правосудия, общинный суд появился и действовал как суд родовой общины, члены которой были связаны между собой кровными узами.

Таким образом, общинный суд разрешал мелкие внутриобщинные дела, такие как перераспределение земельных наделов, аккумулирование пустующих и брошенных земель. Однако о функциях данного суда подробной информации в источниках на сегодняшний день не сохранилось.

Резюмируя, можно сказать о том, что княжеский суд распространялся на весь народ, рассматривал споры феодальной знати, а также споры, возникающие между князьями. Местом суда являлся княжеский двор, резиденция в столице и дворы княжеских чиновников в провинции.

Напрашивается вывод о том, что пассивность княжеского суда наряду с его механизированным и формальным характером являлись причиной того, что суд был не столько государственной задачей, сколько источником кормления для князей и их дружинников.

Что же касается суда вотчинного, в его компетенции имелись, прежде всего, дела по малозначимым правонарушениям, а также различные гражданские споры.

Подводя итоги, необходимо заметить о том, что компетенция церковного суда в Древней Руси была крайне широкой. В соответствии с уставами князей св. Владимира и Ярослава, все отношения гражданской жизни, касаемые религии и нравственности, были отнесены к компетенции суда церковного, епископского.

На основании изложенного, прихожу к выводу о том, что судебная власть Церкви устанавливалась над всем христианским народом Древней Руси, однако лишь по соответствующим делам. Над некоторыми слоями населения (церковные люди) церковный суд проводился по всем делам, аналогично как суд над всем народом церковных земель (вотчин). В некоторых случаях действие церковных уставов распространялось на область действия государственного законодательства.

судебный древнерусский дума церковный

Список использованной литературы

Нормативно-правовые акты

1) Устав Великого князя Владимира Святославовича «О десятинах, судах и людях церковных» 986-1015 гг.//Российское законодательство 10-20 веков. Том 1. Юридическая литература.1986 г.

) «Русская Правда» Ярослава Мудрого 1016 г. // Российское законодательство 10-20 веков. Том 1. Юридическая литература.1986 г.

Учебная и научная литература

) Амплеева Т.Ю. «История судоустройства и уголовного судопроизводства в России (9-19 века): средневековая Русь». Учебное пособие. Издательство: М.: Издательство юридического института МИИТа. 2005 - 301 с.

) Власов В.И. «История судебной власти в России». Учебное пособие. Издательство: М.: Юристъ. 2008 - 241 с.

) Дрожжин В.А. «Суд в Древней Руси»//Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. № 2. 2001 - 33-40 с.

) Колоколов Н.А. «Суд в России». Учебное пособие. Издательство: М: Юристъ. 2007 - 224 с.

) Морхат П.М. «Суд в Древней Руси: историко-правовой аспект»//Академический юридический журнал. № 4 (30). 2007 - 14-20 с.

) Петров И.В. «Государство и право Древней Руси (750-980 гг.)»//Уголовный и гражданский процесс Древней Руси. № 5. 2003 - 298 с.

) Пиджаков А.Ю., Шевчук В.Б. «Реформирование судебной системы в России: история и современность (историко-правовые аспекты). Монография. Санкт-Петербург. 2003 - 136 с.

) Рубаник В.Е., Рубаник С.А. «Суд и правосудие в Древней Руси и Московском государстве в историко-правовой науке и юридической доктрине». Монография. Москва. 2013 - 216 с.

) Чебаненко С.Б. «Княжеский и народный суд в Древней Руси». Диссертация. Санкт-Петербург. 2007 - 308 с.

После возникновения государства у восточных славян обычаи начали приобретать правовой характер и трансформироваться в судебные полномочия соответствующих органов власти и управления Древнерусского государства. Хотя в сохранившихся источниках права нет достаточно полных сведений о структуре и функциях отдельных судебно-административных органов, тем не менее мож- но выделить следующие основные виды судебных учреждений: суд князя, суд веча, вотчинный суд и церковный суд. В Киевской Руси князь обладал высшей административной и судебной властью. Следует отметить, что имевшаяся в отечественной историографии точка зрения о зависимости князя от вече не подтверждается в дошедших до нас источниках. По мнению А.Е. Преснякова, “дуализм князя и веча был своеобразным внутренним противоречием в древнерусской государственности, которого не разрешила жизнь Киевской Руси, а потому не должны разрешать в истории русского права искусственные юридические конструкции”1. Независимое положение княжеской власти от вечевого собрания в Киевской Руси было обусловлено высоким общественным статусом князя, опиравшегося на свой двор и дружину, на бояр и церковь, на полусвободные и зависимые категории населения своих сел и деревень, на которые не распространялось влияние вечевой и общинной организации общества. В то же время, как отмечал М.Ф. Владимирский-Буданов, “Киевский князь Изяслав Ярославич (1067 г.), не исполнивший требования народа идти против половцев, был смещен, как не исполнивший главного своего призвания”2. Из этого следует, что “полнота власти сохраняется, - писал он, - лишь до тех пор, пока князь находится в согласии (“одиначе- стве”) с народом”3. Пресняков А.Е. Княжое право в Древней Руси: очерки по истории X- XII столетий: Лекции по русской истории. Киевская Русь. - М., 1993. - С. 428. " Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. - М., 2005. - Княжеский суд первоначально функционировал только в крупных городах, а затем постепенно стал распространяться и на другие населенные пункты. Правосудие осуществлял сам князь или по его поручению соответствующие должностные лица. Его судебные функции распространялись на все земли Древнерусского государства. Княжескому суду были подсудны прежде всего все свободные люди. Что касается рабов, то над ними осуществляли правосудие их хозяева. Тем не менее “и рабы подлежали, - как отмечал Н. Хлебников, - суду князя, если совершили уголовное преступление”5. Местом рассмотоения судебных дел считался “княж двор”, к которому относилась не только собственная резиденция князя, но и те дворы, где в городах и уездах отправляли от имени князя правосудие наместники, волостели и их помощники - тиуны. Однако в Древней Руси, “даже в позднейший период, суд над высшими членами общества принадлежал, - писал Н. Хлебников, - великому князю, а потом царю; было бы совершенно невероятно, чтобы в еще более ранний период суд этот принадлежал кому-либо другому, кроме князя”6. Посадникам, являвшимся наместниками князя в землях Древнерусского государства в X-XI вв., были подсудны все гражданские и уголовные дела в пределах города и примыкавших к нему волостей. В исключительных случаях некоторым из наместников предоставлялось право “боярского суда”, в соответствии с которым они могли рассматоивать дела и выносить по ним приговоры без последующего их утверждения князем. К таким делам отно сились обычно наиболее тяжкие преступления (убийство, конокрадство. поджег и т.п.). Отвергая попытки некоторых авторов лишить их судебных функций, Н. Хлебников подчеркивает, что “такие посадники, Ратибор в Тмутаракани, или Чудин в Вышгороде, были полными представителями князя, а следовательно и его судьями”7. Следует отметить, что в XII- начале XV в. в Новгородской и Псковской республиках посадники стали высшими должностными лицами, обладавшими соответствующими административными и судебными полномочиями. Юрисдикция волостелей распространялась на несколько сел и деревень, куда обычно не включался уездный центр. Следует отметить, что волостели в осуществлении правосудия на подвластной им территории не зависели от наместников. “Название волостель для чиновников, судящих и управляющих волостью, попадается, - указывал Н.Хлебников, - уже в Церковном уставе Ярослава и Уставе о земских делах, а в XVI столетии название волостелей существует непрерывно”8. Кроме того, он допускает, что в волостях судили судьи, “которых Правда знает под именем вирников, так как в древнейшее время, может быть еще до Ярославовой Правды, их обязанность состояла только в сборе вир, когда суд в волости производит старейшина, а княжеский чиновник лишь собирал виры; позднее эти вирники стали заменять старейшин и в народе получили название волостеля, а у князей все еще поодолжали называться вирниками”9. О суде веча сохранилось мало сведений, Очевидно, еще на этапе существования племенных объединений административная и судебная роль веча была достаточно высокой. “Вече такого же доисторического происхождения, - подчеркивал М.Ф. Владимирский- Буданов, как и княжеская власть и власть боярской думы”10. Однако после образования государства роль князя стала значительно возрастать. Тем не менее вече свое значение в системе государственной власти потеряло не сразу. “В сфере судебной власти вечу первоначально принадлежало, - писал М.Ф. Владимирский-Буданов, - право участия во всяком суде (“пред вратами градскими творить веще и суды”); суд производился князем и боярами в присутствии народа”11. Оно еще продолжало играть значительную роль особенно в княжествах северо-западной Руси. Вече были подсудны дела особой государственной важности (о нарушении прав отдельных территорий, преступлениях против государства и др.). В Ипатьевской летописи (1146 г.) упоминается о том, что на вечевом собрании был определен порядок осуществления суда, который князь Игорь обещал соблюдать, включая и замену отдельных тиунов. Хотя уже в Псковской судной грамоте в ст. 4 указывалось: “А князь и посадник на вечи суду не судять, судити им у князя на сенех...”12. Другими словами, князю и посаднику запрещалось участвовать в рассмотрении судебных дел на вечевых собраниях. Вече рассматривало также чрезвычайные дела, связанные прежде всего с преступлениями, совершенными князьями и посадниками. Как указывал М.Ф. Владимирский-Буданов: “Вечу принадлежит суд политический (над князьями и посадниками): в 1097 г. в Киеве суд над Галицкими князьями по доносу князя Волынского предоставлен боярах и вечу”13. Вотчинный суд представлял собой суд землевладельцев-бояр, получавших все большую независимость от князя и присваивавших в своих вотчинах функции управления и суда. “К личному иммунитету. то есть неподчинению суду местных княжеских агентов, затем присоединялось, - отмечал М.А. Чельцов-Бебутов, - право суда и дани в отношении зависимого от вотчинника населения”14. К сожалению, в сохранившихся источниках права нет данных о структуре и организации вотчинного суда. Однако можно предположить, что бояре отправляли правосудие в вотчинах через своих тиунов и отроков таким же образом, как это осуществлялось в княжеском суде. Об этом говорится, в частности, в “Энциклопедическом словаре” а след гнати с чюжими людми а с послухами; аже погубять след на гостиньце на велице, а села не будеть, или на пусте, кде же не будеть ни села, ни людии, то не платити ни продажи, ни татбы”". Как видим, из содержания данной статьи следует, если след приводил к дому конкретного человека, то он и признавался преступником, если же след приводил в село, то ответственность должна была нести община, если след преступника терялся на большой дороге, то поиск преступника должен был прекратиться. Кроме того, в статье определялась степень ответственности общины за кражу, совершенную на ее территории. Следует также отметить, что в данной статье подчеркивается, если терялся след на большой дороге или в безлюдном месте, то члены общины не должны были отвечать за это преступление, а поиск преступника должны были вести с привлечением чужих людей, чтобы исключить предвзятое отношение представителей данной общины. Важно отметить, что данное процессуальное действие, не упоминавшееся до этого в Краткой редакции Русской Правды, свидетельствует о совершенствовании судебного процесса, так как в статье предлагаются различные варианты розыска преступника и обеспечивается определенная степень объективности расследования. Таким образом процедура “свода” по Русской Правде могла проводиться до осуществления “заклича” или в течение 3 дней после него. Данное процессуальное действие необходимо было осуществлять истцом до третьего лица, которое и должно было продолжить поиск преступника до тех пор, пока он не будет найден. В Русской Правде предусматривалась определенная система доказательств, включавшая и свидетельские показания. В ней различаются две категории свидетелей - “видоки” и “послухи”. “Ви- доки” являлись очевидцами происшествия, т.е. фактически свидетелями в современном смысле слова. “Послухи” представляли собой лиц, которые слышали о случившемся от кого-либо, т.е. они располагали косвенной информацией. В некоторых случаях послухи рассматривались как свидетели доброй славы сторон, т.е. они должны были охарактеризовать ответчика или истца как добрых и порядочных людей, которые могли вполне заслуживать доверия. Об этом говорит в свой работе В.М. Грибовский: “От свидетелей видоков Р. Правды нужно отличать упоминаемых ее послухов; хотя терминология названного памятника в данном случае не выдержана, но тем не менее под послухом нужно разуметь лица, давших показания о доброй славе обвиняемого”1. Необходимо отметить, что точки зрения исследователей на эти две категории свидетелей ощутимо различаются. Так, М.А. Чельцов-Бебутов считает, что “видок есть простой свидетель в современном смысле, а послух - пособник, на которого “послался” истец или ответчик”23. Он отводит “послуху” более активную роль в процессе, так как он мог “быть вызван противной стороной на поединок”24. Иногда по отдельным гоажданским и уголовным делам требовалось определенное число свидетелей. Так, например, необходимо было представить семь свидетелей в делах об убийстве (ст. 18 Пространной редакции Русской Правды), двух свидетелей или “мытника” при заключении договора купли-продажи (ст. 37), а также двух “видоков” при оскорблении действием (ст. 31). “Видок” должен был, как указано в ст. 29, дословно подтвердить во время заседания суда все, что было заявлено стороной (“слово противу слова”). Если же “видок” не являлся в суд, то это означало проигрыш дела стороной, которая ссылалась на его показания. В статье 85 затрагивается исключительный случай, связанный с возможностью привлечения холопа в качестве свидетеля. Таковым может быть лишь требование истца (“оже хощеть истец”). Однако свидетельство холопа не могло рассматриваться в качестве доказательства вины подозреваемого. Оно могло только способствовать возбуждению уголовного дела, а вина подозреваемого должна была доказана при помощи испытания железом. Если же подозреваемый преодолевал его успешно, то истец должен был уплатить ему 1 гривну в качестве компенсации25. Следует особо остановиться на характеристике статьи 15 Краткой редакции Русской Правды. В ней, в частности, говорится: “Аже где възыщеть на друзе проче, а он ся запирати почнеть, то ити ему на извод пред 12 человека; да аще будеть обидя не вдал будеть, достойно ему свои скот, а за обиду 3 гривне”26. Первая часть статьи касается случая, обусловленного тем, что в результате свода была найдена только одна вещь из многих похищенных, на возвращении которых настаивал потерпевший. Особенно большие споры вызывает упоминание в данной статье об “изводе” из 12 человек, которых одни исследователи считают сохранившимся еще в то время общинном суде, другие же рассматривают их в качестве “послухов” - свидетелей доброй славы. Были и такие, которые называли их “судом посредников”27, сформированным сторонами, и даже судом присяжных. К сторонникам последней точки зрения относил себя Н.М. Карамзин, который, опираясь на опыт англичан и датчан, писал: “В одном из Новгородских списков Ярославовой Правды сказано, что истец во всякой тяжбе должен идти с ответчиком на извод перед 12 граждан - может быть, Присяжных, которые разбирали обстоятельства дела по совести, оставляя судье определить наказание и взыскивать пеню”28. Думается, в то время рано было еще говорить о суде присяжных в полном смысле этого института судебной системы. Учитывая то, что в последующих редакциях Русской Правды и других правовых актах об этом вообще не упоминалось, можно предположить, что предлагалось использо- вать членов общинного суда, существовавшего еще до образования древнерусского государства у восточных славян, в судебном процессе в качестве “послухов”, которые могли в полной мере дать характеристику, как истцу, так и ответчику. В то же время необходимо признать, что в Новгороде несколько позже начал функционировать суд одрина, состоявший из 12 членов и председателя. Рассуждая об этом факте, Н. Хлебников задает себе вопрос и отвечает на него: “Могли ли новгородцы, столь приверженные к грамоте Ярослава, бросить и оставить без развития такое важное учреждение, как суд 12-ти? Я думаю - нет”29. В Древнерусском государстве существовала система вещест- / венных и формальных доказательств. К вещественным доказательствам относились угерянные вещи (“поличное”), обнаруженные у подозреваемого, к формальных - “ордалии”, среди которых важное место занимал судебный поединок - “поле”. По мнению В.М. Грибовского к судебным доказательствам относились: “1) собственное признание; 2) присяга; 3) поединокъ; 4) свидъ- тели и послухи; 5) ордалии или судъ Божий; 6) различные внешние признаки и 7) сводъ”30. Спорным представляется включение в состав доказательств “свода”, т.е. процессульной процедуры, напоминавшей очную ставку. Что касается собственного признания, то в Русской Правде нет никаких упоминаний об этом виде доказательства. По определению В.М. Грибовского, сущность “ордалий” “заключалась в том, что тяжущиеся в надежде на Божью помощь в правом деле соглашались медленно произвести какое-либо такое действие, которое по тогдашним воззрениям, без непосредственного божеского вмешательства являлось бы вредным, гибельным или даже вообще невозможным для них”31. “Суд Божий” Н. Хлебников справедливо рассматривает как языческое явление, в котором наблюдается “проявление божественной воли в огне и воде; огонь и вода объявляют правого и виновного”, приписывая таким образом им соответствующие нравственные свойства2. В Русской Правде и других законах “поле” не упоминается. “Поединок, бесспорно имевший место в жизни Киевской Руси XI- XII вв., должен был отразиться, - поддерживал известную точку зрения В.И. Сергеевича М.А. Чельцов-Бебутов, - в современных законах и в их первой кодификации - в Русской Правде”, а затем в дальнейшем при переписке он мог “исчезнуть, как наиболее противный духу христианства, под пером первых благочестивых переписчиков памятника”3. Однако в летописях и других источниках, в том числе иностранных, говорится о том, что в Древней Руси этот вид “ордалий” достаточно часто применялся. Так, в “Книге драгоценных драгоценностей” Ибн-Роста и Абу-Али Ахмеда ибн-Омара, написанной в начале X в., отмечалось: “Когда кто из них имеет дело против другого, то зовет его на суд к царю, перед которым и препираются; когда царь произнесет приговор, исполняется то, что он велит; если же обе стороны приговором царя не довольны, то, по его приказанию, должны предоставить окончательное решение оружию: чей меч острее, тот и одержит верх”32. В.М. Грибовский писал: “Под судебным поединком понимается решение спора тяжущихся сторон посредством физической борьбы между ними”. Победивший в поединке считался выигравшим рассматриваемое дело, так как “за правого само божество”33. Среди других видов доказательств (ордалий, “суда божьего”) следует выделить испытания огнем, железом и водой. Эти испытания использовались тогда, когда ощущался недостаток иных доказательств. Как указывает С.Э. Цветков, по представлению наших предков, “суд божий являл собой именно зримое вмешательство божественных сил в земные дела, торжество высшей справедливости”34. В Русской Правде “ордалиям” посвящены три статьи. Однако в них не раскрывается процедура их проведения. Из летописных ИС1 очников известно, что если ответчик, связанный и брошенный в воду, начинал тонуть, то он считался выигравшим дело. Испытания железом и водой заключались в держании подозреваемым голыми руками раскаленного железа, в опускании руки в кипяток и т.п. Очевидно, испытание огнем и железом, можно рассматривать как одно, когда обвиняемому передавали в руки кусок раскаленного железа. Об этом говорится в ст. 87 Пространной редакции Русской Правды, в которой упоминается и термин “железо” и словосочетание “или кимь любо образом аже не ожьжеться”35. Хотя в русской Правде и не нашел отражение такой вид ордалий, как “поле” (судебный поединок), многие исследователи счи тают, что он применялся в Древней Руси. Одержавший победу в судебном поединке выигрывал дело. “Судебный процесс вообще - это словесная пря, тяжба, которая отчасти заменяет настоящий поединок, а порой и служит, - отмечает С.Э. Цветков, - прологом к нему”36. Кроме того, он полагает, что “иоле, начавшись единоборством истцов, часто заканчивалось повальной дракой вооруженных послухов обеих сторон”37. Особое место в системе доказательств занимала присяга, получившая название “рота”. Она применялась в процессе рассмотрения малозначительных дел в тех случаях, когда собранных доказательств было недостаточно. Как правило, при помощи такой присяги подтверждалось наличие какого-либо события или его отсутствие. Уже в первом договоре Древней Руси с Византией 907 г. указывалось: “...а Олега водиша и мужии его на роту по Русскому закону кляшася оружьем своим, и Перуном богом своим, и Волосом скотьим богом...”38. Речь идет о том, что русские во главе с князем Олегом клялись своим оружием, обращаясь к основным языческим божествам. Естественно, что отказ от присяги означал признание отказавшегося виновным. Среди внешних признаков судебных доказательств, упоминавшихся в Русской Правде, необходимо назвать синяки, кровоподтеки, раны и другие телесные повреждения, получившие общее наименование “знамение” (ст. 2 Краткой редакции Русской Правды). В делах, связанных с обвинением в краже или убийстве, важнейшим доказательством являлась утерянная вещь, найденная в доме подозреваемого, или труп. В Русской Правде уже были намечены некоторые формы обеспечения исполнения судебного решения. Так, например, вира взыскивалась с убийцы следующим образом: вирник как официальное должностное лицо должен был явиться в дом осужденного с довольно многочисленной свитой и ждать, пока тот заплатит штраф. Преступник должен был обеспечивать их все это время питанием и всем необходимым. Поэтому осужденный был заинтересован в скорейшей уплате своего долга и избавлении от таких непрошенных гостей. Необходимо отметить, что имеются различные точки зрения на организацию судебного процесса в Древнерусском государстве. Так, И.А. Исаев считает, что “процесс делился на три ттала (стадии)”". К первому этапу он относит “заклич”, ко второму - “свод”, к третьему - “гонение следа”. Такие же этапы включают в процесс и авторы учебного пособия “История отечественного государства и права”. Однако ошибочным является их утверждение о том, что “процесс начинался с момента его объявления на торгу (“заклич”)”39. М.А. Чельцов-Бебутов, полагал, что “свод” и Гонение следа” необходимо отнести к особым формам “досудебного установления отношений между потерпевшим (будущим истцом, обвинителем) и предполагаемым ответчиком (обвиняемым)”40. Известный русский юрист И.Я. Фойницкий отмечал, что процесс в Древней Руси “носил частно-исковой характер” и непременно начинался “только по жалобе или челобитью потерпевшего, его семьи или рода”41. Не подразделяя процесс на отдельные этапы, он указывал, что судопроизводство состояло “из ряда формальных действий”, являвшихся обязательными для сторон. В том случае, если не был известен ответчик, он “отыскивался истцом посредством извода, свода (предъявлением поличного последовательно лицам, от которых оно приобретено, и предложением им вопроса, от кого приобрели его) и следа (розыск по оставленным следам)”42. Как видим, И.Я. Фойницкий рассматривал данные обязательные действия в рамках уже начавшегося конкретного судебного процесса. Думается, что точка зрения И.А. Исаева имеет право на существование. В то же время абсолютное большинство исследователей признают, что процесс начинался после подачи иска в суд со стороны потерпевшего, за исключением убийства и воровства, где было невозможно указать на конкретное лицо. Судя по всему, и “свод”, и “гонение следа” существовали у восточных славян еще на этапе догосударственного развития в качестве коллективной помощи потерпевшему со стороны родственников и соседских общин. А после возникновения государства данная традиция применялась в ходе судебного разбирательства, так как суд не был отделен от административных органов и не мог на первом этапе своего развития самостоятельно обеспечить организацию процесса. Более правомерной является, на наш взгляд, точка зрения М.Ф. Владимирского-Буданова. «Общая форма процесса уже с древнейших времен заключала в себе, - считал он, - три стадии: 1)установ- ление сторон; 2) производство суда и 3) исполнение решения»43. Утверждая это, он не исключал в то же время, что «существовали и другие особенные формы, в которых недоставало той или другой из указанных частей процесса»2. Таким образом судебные органы в Киевской Руси не могли существовать независимо от других административных учреждений. Судебными функциями обладали великий князь, центральные государственные органы и учреждения, местные органы управления, а также соответствующие должностные лица. Процесс был состязательным и носил устный характер. Причем различий между гражданским и уголовным процессом не было.

Общая форма процесса с древнейших времен заключала в себе три стадии: 1) установление сторон, 2) производство суда и 3) исполнение решения. Но наряду с общей существовали и другие формы, в которых недоставало той или другой из указанных частей процесса. Стороны. Обе стороны именовались «истцами», «суперниками», или «сутяжниками». Таковое одинаковое наименование сторон указывает на отсутствие процессуальных преимуществ и для истца, и для ответчика, с некоторыми, впрочем, исключениями для исков уголовных.

Понятие о государстве как истце (в делах уголовных) еще не существует; следовательно, нет различия между уголовным и гражданским, следственным и обвинительным процессом. Но уже со времен довольно ранних государство помогает частному истцу в преследовании обвиняемого, возглавляет преследование преступлений на общины и активно защищает интересы сторон, запрещая потерпевшему лицу освобождать преступника от наказания по мировой. Есть известия, что уже в XII в. государственная власть преследовала преступления даже тогда, когда частный истец отказался от иска, и что ближайшая причина этого явления заключалась в том, что органы власти не хотели отказаться от следуемого им уголовного штрафа. Но думать, что денежный интерес был единственный, который руководит тогда государственной властью в его уголовно-полицейской деятельности, было бы ошибочно. Сторонами, по общему порядку, во всех делах являются частные лица. Но под частными лицами в древнейшее время разумеются не лица физические: тогда истцами и ответчиками выступали семья, род и община. Впоследствии появилось ограничение этого, и было установлено, кто именно может мстить за отца, сына и брата. По русскому праву первоначальная обязанность общины отвечать по искам об убийстве не подлежит сомнению; из нее возникла круговая порука (при которой община является уже не только ответчиком, но и судьей по преступлениям).

Кроме семьи, рола и общины, истцами и ответчиками являлись юридические лица в собственном смысле, обычно в полном составе своих членов -- физических лиц. Причем их правоспособность имела безграничные пределы: иски могли выдвигать женщины, как замужние, так и вдовы, дети и даже рабы. Отстранив от участия в суде толпы родственников и соседей, закон должен был определить, кто должен непременно лично являться на суд и кто мог выслать за себя представителя («ответчика», «пособника»). Вероятно, первоначально личное присутствие сторон в суде было общим правилом, так как процесс должен совершаться личными средствами (например, испытания огнем и водой, клятвой и полем) с помощью семьи и рода. Поэтому Русская Правда молчит о представительстве вовсе. В эпоху же Новгородской и Псковской судных грамот судебное представительство получило широкое развитие. Кто мог иметь представителей? По Новгородской грамоте, поверенных, которые в ней называются ответчиками, мог иметь всякий (ст. 15, 19, 82; по Псковской -- это право принадлежало только женщинам, детям, монахам и монахиням, дряхлым старикам, глухим). Кто мог быть представителем? Прежде всего, люди, связанные с истцом или ответчиком семейными узами.

Кроме естественных представителей, можно было выслать как ответчика всякое стороннее лицо с одним исключением: лица, облеченные общественной (административной) властью, не могут быть частными поверенными. Это, очевидно, делалось для того, чтобы предотвратить невольное давление на совесть судьи.

Установление отношений сторон до суда. Процессуальные отношения сторон устанавливаются, по общему правилу, договором между ними. Содержание этого договора составляли следующие вопросы: предмет спора, судья, к которому следует идти за решением, и срок явки в суд. Впрочем, второй из этих трех предметов входил в договор лишь в эпоху Русской Правды.

В более позднее время существенным условием договора становится срок. Важное значение этого условия определяется тем, что сторона, не выполнившая его, т.е. не явившаяся в установленный срок, тем самым проигрывала иск. Между тем в тех случаях, когда установленный срок отменяется судом и переносится на другое время, эти строгие последствия исчезают: к не явившемуся посылается троекратный вызов, после которого взыскивается штраф за неявку.

В более позднюю эпоху договор совершался при участии судебной власти, к которой истец обращался за содействием уже по общему правилу. Судебная власть даст пристава, те из приставов, которые исправляют свои обязанности внутри города, называются Подвойскими. Деятельность этих лиц не есть, впрочем, государственно-служебная: истец должен нанять их (там же). Для облегчения сторон введена постоянная такса, за хождение и езду приставов во Пскове на 10 верст -- деньга; в Новгороде эта плата называлась погонь и была различна, смотря по тому, от какого суда шел пристав: если от суда владыки, то на 100 верст 4 гривны, от князя -- по 5 кун, от его тиуна -- по 2 куны.

Особенные виды установления отношения сторон до суда составляют: а) свод, б) гонение следа.

Свод состоит в отыскании истцом надлежащего ответчика посредством закличи, свода и присяги. Каждый, у кого пропала вещь, объявляет об этом на торгу -- закличь -- того «мира», где это произошло в продолжение трех дней. Если истец найдет свою вещь по истечении трех дней после закличи, то тот, у кого она найдена, признается ответчиком, который не только возвращает вещь, но и уплачивает уголовный штраф -- 3 гривны за обиду. Если же закличь еще не была сделана или если собственник нашел вещь в руках другого до истечения узаконенных трех дней после закличи, или, наконец, он нашел ее не в своем городе (или «миру»), то начинается свод.

Человек, у кого найдена вещь, отнюдь не признается еще ответчиком: он мог законным путем приобрести ее от третьего лица, ему известного. Вот почему закон, оставляя вещь во владении купившего ее, обязывает его вместе с первоначальным хозяином идти к тому лицу, у кого первый приобрел се. Если это третье лицо ссылается также на законный способ приобретения вещи, то свод продолжается дальше всеми заинтересованными лицами. Тот, до кого дойдет третий свод, должен вручить истцу деньгами цену, равную вещи, а сам уже ведет свод дальше.

Свод может кончиться трояким образом: или последний владелец не докажет, что приобрел вещь законным образом от кого-либо, или если он в состоянии доказать это, но не знает человека, у которого купил, или, наконец, свод приведет к границам государства. В первом случае последний владелец признается вором и подлежит уголовному штрафу и частному взысканию, которое идет на удовлетворение тех, кому он продал краденую вещь. Во втором и третьем случае последний владелец должен доказать, что он купил, а не украл вещь. Доказать это можно только присягой двух свидетелей покупки. Присяга двух свободных мужей может быть заменена присягой одного мытника. В Уставной двинской грамоте конец свода определяется количеством сводов, именно десятью (сели ранее этого не найден настоящий вор; Уставная двинская грамота 5).

След. Если преступник не был застигнут на месте преступления, то начинается разыскание следов. Предполагалось, что там, где лежит «лицо», там скрывается и преступник. Отсюда, если найдена «голова» -- труп убитого, то та вервь, где лежит голова, должна разыскивать виновного и выдать, после чего уже обвиняемый не пользуется никакими процессуальными средствами защиты, или сама вервь должна платить дикую виру. Если поличное -- украденная вещь -- найдена в чьем-либо доме, то хозяин дома отвечает за татьбу как предполагаемый вор.

Затем понятие о «лице» расширяется еще более: лицом признается самый след, оставляемый преступником или вещью. Разыскивая покражу по «следу», истец может всегда потерять эти следы. Там, где они теряются, там предполагается преступник. Если же след потерян на большой дороге или в пустой степи, то всякий иск оканчивается.

В судах Древнерусского государства использовались следующие основные средства установления истины: послухи, суды Божии и акты.

Послухи и видоки. В литературе существует двоякое объяснение названий «послух» и «видок». По первому, видок есть очевидец совершавшегося факта; послух -- человек, свидетельствующий по слуху. По второму, видок и послух означают две процессуальные роли, совершенно различные друг от друга. Вилок есть простой свидетель в нашем смысле слова, а послух -- пособник, на которого «послался» истец и ответчик.

Число послухов. Лучшее указание на отличие послухов от свидетелей в нашем смысле слова в том, что закон прямо требует определенного числа их в различных родах дел: для дел о личных оскорблениях требуется два свидетеля, или, правильнее (как и увидим ниже), по два с каждой стороны. Вероятно, столько же требовалось при исках о татьбе. При исках об убийстве обвинитель должен выставить семь послухов и т.п.

Все эти разнообразные требования к количеству послухов упрощаются в эпоху Псковской и Новгородской грамот, когда во всех делах, требующих послушества, выступает только один послух.

Качества, требуемые от послухов. Послух должен быть свободный человек -- «муж». Но из этого допускалось и прямое исключение: а) холопы высшего рода именно дворянские тиуны боярские (которые сами осуществляли суд в боярских вотчинах) и люди полусвободные -- закупы -- могут по требованию необходимости (т.е. за недостатком послухов-мужей) быть признаны к послушеству; б) холоп всякого рода может быть допущен к послушеству в несобственном смысле, т.е. по словам холопа может быть начат процесс, но не окончен его показаниями; в самом процессе холоп не играет рал и послуха, не принимает присяги.

Наконец, постановляется, что «холоп на холопа послух», т.е. в исках против холопа послухом может быть выставлен холоп же.

Второе качество, требуемое от послуха, есть то, что он должен быть гражданином государства, а не иноземцем. Из этого принципа делается исключение в исках граждан с иноземцами.

Наконец, из понятий о послухе, как муже, следует, что послухом не могла быть женщина.

Речь послуха на суде. Послух а) должен быть на суде: неявка его к суду ведет за собою проигрыш иска для стороны, его выставившей; б) должен подтвердить словесно все, что говорила сторона, выставившая его. Тождество показаний должно быть буквальное: «слово противу слова»; в) в эпоху Русской Правды, если судоговорение кончилось тем, что послухи обеих сторон показали согласно со словами тех, кто их поставил, то послухи должны идти на роту, присягать. В эпоху же судных грамот послух дал жен выступать на судебный поединок с ответчиком.

Суды Божии. В Древнерусском государстве формами Божьего суда были: жребий, рота, ордалии и поле.

Жребий. Древнейший способ решения всяких сомнительных дел. Однако совершенно самостоятельного значения жребий не имеет. И применяется в сочетании с другими доказательствами.

Рота. Слово «рота» не вполне соответствует нынешнему понятию присяги (заимствованному из Польши): рота, по древним толкователям, означает спор, битву. Она служила первоначальным источником, из которого развились впоследствии ордалии и судебные поединки. В наших древнейших памятниках она является в виде клятвы перед богами или перед Богом. В последующее, христианское время она называется крестным целованием.

В судебном смысле рота имеет двоякое значение: самостоятельное и вспомогательное. Рота, имеющая самостоятельное значение, совершается самими сторонами иска при неимении послухов.

Рота становится вспомогательным средством при свидетельских показаниях и при судебном поединке. Показания свидетелей (послухов) в эпоху Русской Правды всегда оканчиваются ротой. При судебных поединках рота предшествует полю, составляя как бы его необходимую первую часть.

Кто приносил присягу? По Русской Правде, и истец, и ответчик, Хотя во многих местах Русской Правды упоминается только о присяге одной стороны -- или истца или ответчика, но из этого отнюдь не следует, что здесь же не подразумевается само собою и право присяги для другой стороны.

В эпоху судных грамот присягали уже не обе стороны вместе и не жребий решал выбор между ними, а следующее общее правило: ответчику предоставлялось или самому принести присягу, или предоставить присягу истцу.

Ордалии. Ордалиями называются испытания посредством огня и воды. У нас первое известие о них дает Пространная Русская Правда, а в договорах с немцами они упоминаются в последний раз. Вообще принято думать, что с XIII в. ордалии у нас исчезают; но судебные акты даже XVI в. указывают, что еще и в то время испытание водой производилось. Форма этих испытаний у нас остается малоизвестной: известно только, что испытание огнем производилось через раскаленное железо.

О форме испытаний водой получаем сведения из поучения Серапиона проповедника XIII в.: «Правила божественные повелевают многими послухи осудити на смерть человека. Вы же воду послухом поставите и глаголите: аще утопати начнет, неповинная есть, еще ли попловет, волхвов есть. Не может ли дьявол, видя ваше маловерие, подержати да не погрузится, дабы въреши в душегубство? Я ко оставивше послушьство боготворенного человека, идосте к бездушну естьству -- к воде, приясте послушьство на прогневаны: Божие».

В чем был смысл этих испытаний, и каковы могли быть их последствия? Источники свидетельствуют, что если испытания сопровождались долговременными следами (ранами) и страданиями, то человек признавался виновным. При этом испытания имели окончательную решающую силу.

Поле (судебный поединок). Все изложенные выше средства борьбы тесно связаны между собой: если есть послухи, то дело решается ими; если нет послухов, то следует (смотря по ценности иска) рота или жребий, испытание водой или железом. Совершенно вне этой системы средств стоит поле. Поле в наших источниках не упоминается до XIII в. (т.е. когда из законов исчезают ордалии), но потом непрерывно существует до XVII в. Первое упоминание о нем содержится в договоре с немцами 1229 г. (ст. 15 и 16). Здесь судебные поединки сопоставлены рядом с ордалиями.

Несомненно, что судебные поединки зарождаются в глубокой древности из самих свойств первоначального процесса (личной борьбы); они столь же древни у нас, как война, и, следовательно, отнюдь не заимствованы нами извне. Надо думать, что судебные поединки, существуя рядом с ордалиями как их замена, зависящая от произвола сторон, к XIII в. начали вытеснять собою ордалии.

Существенное условие судебного поединка есть равенство сторон, которое понималось преимущественно в смысле физического равенства.

Отсюда следующие положения: на поединок могут выходить только мужчина против мужчины, женщина против женщины, но не мужчина против женщины (Пск. суд. гр., 119). Старые, дети и монахи не обязаны выходить на поединок взрослых и здоровых. В обоих случаях сторона слабейшая может иметь «наймитов», наемных борцов. Но так как в этом случае равенство наложений нарушалось, то и другая сторона получала право иметь наймита. Дальнейшее условие поединка -- равенство оружия: у нас оружием могли быть мечи и дубины. Третье условие поединка -- время и место его.

По Новгородской судной грамоте, поединок может последовать не раньше двух недель после того, как дело рассматривалось в суде; если поединок в этот срок не состоялся, то обвиняется та сторона которая уклонилась от него. Местом поединка было специально назначенное для того «пале», особый театр битвы за городом. При поединке должны были присутствовать чиновники суда.

В каких делах имело место поле? Сфера применения поединка совпадает со сферой применения ордалий. Далее, поле имело применение в тех исках о поземельной собственности, в которых право обеих сторон утверждается равносильными письменными актами. Наконец, поле применяется в исках, возникающих из таких договоров, которые не требовали формального заключения сделки. Во всех других случаях поле запрещено.

Кто должен выходить на поле? С одной стороны -- ответчик, с другой -- или послух, или истец. Ответчик предъявляет вызов послуху; если послух уклонился от вызова, то вызывается истец.

Последствия судебных поединков: победитель в любом случае признается правым.

Акты. К концу существования Древнерусского государства в суд представляются письменные доказательства (акты) в большей части исков, возникающих из договоров, которые прежде решались послухами, и в тяжбах о недвижимом имуществе. Эти акты или неформальные -- доски или формальные -- записи. Первые -- домашние акты, вторые -- укрепленные. Укрепление во Пскове происходило через оставление копии в ларе Св. Троицы. Первые не исключали возможности ни свидетельских показаний, ни судов Божиих; вторые решали дело безусловно.

Приговор и его исполнение. Процесс в Древнерусском государстве начинается, ведется и оканчивается силами самих сторон. Решение суда в древнюю эпоху давалось сначала словесное, затем приобретает форму грамоты -- или «правой», если суд состоялся, или «бессудной», если сторона обвинена по неявке. Документ выдастся правой стороне для удовлетворения ее. Удовлетворение, хотя и на основании закона, составляет, однако, предмет новых условий между сторонами, «переговоры между ними.

Одновременно с появлением первых судебных решений возникает необходимость обеспечить возможность принуждения к индивидам, не желающим по каким-либо причинам сообразовывать свои действия с принятыми судебной властью решениями.

Несмотря на общепринятое в ранний период развития российского государства понимание исполнительного производства как части гражданского судопроизводства, анализ и спал ни тельного законодательства позволяет прийти к выводу о том, что исполнительные действия, независимо от того, какой исторический этап развития законодательного регулирования подвергается анализу, предполагались настолько простыми, что в большинстве своем поручались не судьям (судам) как органам власти, обладающим специальными качествами, которые необходимы для решения первой задачи, а другим, «низшим» органам (праветчикам, полиции, волостному и сельскому начальству, позднее -- судебным приставам, органам милиции и волисполкома судебным исполнителям).

Исключение здесь составляет период с 1261 по 1649 г., когда судьи могли сами исполнять решения по делам о недвижимом имуществе, однако они вправе были поручить совершение исполнительных действий и назначенным ими же самими лицам, из чего можно предположить, что судьи вряд ли пользовались правом исполнения.

Исследование исполнительного процесса в этом отношении всегда было делом неблагодарным. С одной стороны, приходилось придерживаться официальной версии о том, что «процесс приведения решения в исполнение является частью общего гражданского судебного процесса, а все действия по исполнению должны совершаться в том же порядке и теми же основными приемами, что и действия самого суда по разбору дела». С другой стороны, нельзя было не заметить, что исполнение решений всегда «находилось в руках менее квалифицированных работников».

В числе первых российских источников права, содержащих нормы исполнительного характера, можно отметить Договор Олега с греками, в котором было установлено, что «с виновного должно взыскать иск вполне, если же он не может заплатить все, то должен отдать все, что имеет, и присягнуть в том, что нет никого, кто бы мог ему помочь в уплате», а также Русскую Правду, где предусматривалась возможность поступать с должником-купцом по «произволу» хозяина погибшего по вине этого купца товара.

Однако «нормами исполнительного права» названные правоположения можно назвать лишь условно. Указанные российские правила практически повторяют положения древнеримского права. по которому сам кредитор при наступлении срока платежа мог арестовать должника и путем продажи его с публичных торгов получить удовлетворение из вырученной суммы либо держать ответчика у себя до полной отработки долга. Таким образом, расправа по обязательствам могла производиться без суда и состязательного или следственного начала. Подобные нормы содержались в договоре Новгорода с немцами 1261 г. По Новгородской Судной грамоте стороне дозволялось получить самостоятельное удовлетворение от должника, но лишь по истечении срока на добровольное исполнение, который в случае спора мог устанавливаться и в судебном порядке. Как видим, исполнительное производство в это время могло существовать совершенно автономно от гражданского процесса, так же как и последний мог обходиться без исполнительного.

С течением времени самовольная расправа была запрещена, арест стал налагаться только с разрешения судебной власти. Однако на окраинах Российской империи вплоть до XVII в. признавались законными действиями кредитора, самоуправно завладевшего заложенным ему должником имуществом после просрочки платежа.

Первая реформа исполнительного производства в России 1261 г. обращает на себя внимание появлением первого законодательно урегулированного способа исполнения судебных решений, получившего название «отдача головою». «Отдача головою» предусматривала лишение несостоятельного должника и членов его семьи (жены, детей) свободы и продажа их в рабство с торгов.

Если же взыскатель был в единственном числе, он мог взять должника к себе в рабы. Чуть позже «вечное рабство» было заменено временной работой, при которой должник либо сам отрабатывал долг, либо его могли выкупить другие лица. Подобная мера исполнения достаточно привлекательна в силу своей эффективности, но заметим, что эта мера для демократического государства, конституционно не признающего принудительный труд, невозможна.

Реформа 1261 г. интересна и тем, что в ходе ее реализации появились первые должностные лица, специализирующиеся на исполнение судебных решений о взыскании денежных сумм, названные «праветчиками». Задача «праветчиков» состояла в том, чтобы «доправить иск», т.е. реально передать заимодавцу присужденное ему с ответчика имущество или денежные средства без лишения свободы должника.

Соответственно меры, которые применяли праветчики к должникам, назывались «правежем», а при неэффективности правежа ответчика отдавали заимодавцу головой до выкупа. Контроль суда за процессом исполнения по реформе 1261 г. ограничивался реализацией решений о правесобственности на землю, которым в Средние века в России придавалось особое значение. Исполнение таковых решений поручалось особо назначенным в судебном порядке лицам, но могло производиться и самими судьями.

Судебные органы. Суд во времена Русской Правды не был отделен от администрации, и судьей был, прежде всего, самкнязь. Княжеский суд разрешал дела феодальной знати, междукняжеские споры. «Без княжа сло­ва», однако, нельзя было «мучить» не только огнищанина, но и смерда (ст. 33 Кр. Пр., ст. 78 Пр. Пр.). К князю и судьям его (ст. 55 Пр. Пр.) мог пойти пожаловаться закуп. В «Поучении к детям» Владимир Мономах так гово­рит о себе как о судье:«На посадников не зря, ни на бирючи, тоже худого смерда и убогие вдовицы не дал есми сильным обидети».

Наиболее важные дела князь решал совместно со своими мужами боярами, менее важные рассматривались представителями княжеской ад­министрации. Обычное место суда – «княж двор» (резиденция в столице и дворы княжеских чиновников в провинции). На местах действовали суды посадника, волостеля, которым помогалитиуны, вирники (сборщики су­дебных пошлин) и другие слуги. Русская Правда (ст. 41 Кр. Пр., многие статьи Пр. Пр.) определяет и размеры этих сборов в пользу многочислен­ных судебных лиц из вспомогательного персонала (мечника, детского, метельника).

Помимо суда государственного (князя и его администрации) в Киев­ской Руси активно формировался вотчинный суд – суд землевладельца над зависимым населением. Он формируется на основе иммунитетных по­жалований (князь жалует монастырю Св. Георгия село Буйцы «с данию, с вирами и с продажами»). Можно назвать такжесуд общины, на котором могли решаться мелкие внутриобщинные дела. Но о функциях этого суда сведений в источниках не сохранилось. Функциицерковного суда, ведав­шего семейно-брачными отношениями, боровшегося с языческими обря­дами, осуществляли епископы, архиепископы и митрополиты. Делами мо­настырских людей занимался настоятель монастыря – архимандрит.

Судопроизводство с древнейших времен включало в себя 3стадии: ус­тановление сторон, производство суда и исполнение приговора. Обе сторо­ны именовалисьистцами или суперниками (чуть позже – сутяжниками от тяжбы – судебного спора). Государство в качестве истца ещё не выступа­ет, даже в делах уголовных, оно лишь помогает частному лицу в преследо­вании обвиняемого. Да и различия между уголовным и гражданским про­цессом ещё не существует, как и междуследственным (инквизиционным) и обвинительным (состязательным). Сторонами во всех делах выступаютчастные лица: род, община, семья, потерпевшие. Суд представлял собой массовое действо, на которое прибывали толпы родственников, соседей и прочихпособников. Поводом к возбуждению дела могло быть не только исковое ходатайство семьи (об увечье или убийстве родственника), но и захват лица на месте преступления.

О самом древнем периоде известно ещё, что одной из форм начала процесса был заклич – публичное объявление о преступлении (пропаже имущества, к примеру) и начале поиска преступника. Давался трёхднев­ный срок для возврата похищенного, после чего лицо, у которого обнару­живалась вещь, объявлялось виновным. Оно было обязано вернуть похи­щенное имущество и доказать законность его приобретения. Если это уда­валось сделать, начиналсясвод – продолжение поиска похитителя. По­следний в своде, не имевший доказательств, признавался вором со всеми вытекающими отсюда последствиями. В пределах одной территориальной единицы (волости, города) свод шёл до последнего лица, при выходе на чужую территорию – до лица третьего, которое, уплатив повышенное возмещение убытка, могло начинать свод по месту своего проживания (ст. 35–39 Пр. Пр.).

Другое процессуальное действие – гонение следа – розыск преступни­ка по следам. Если это был убийца, то обнаружение его следов на терри­тории общины обязывало её членов платить «дикую виру» или искать ви­новника. Если следы терялись в лесах, на пустошах и дорогах, поиски пре­кращались (ст. 77 Пр. Пр.).

Суд был состязательным, aэто значит, что обе стороны «тягались» на равных условиях, собирали и представляли доказательства и улики. В су­дебном процессе использовалисьразличные виды доказательств устные, письменные, свидетельские показания. Очевидцы происшествия называлисьвидоками, кроме них выступалипослухи – свидетели «доброй славы» об­виняемого, его поручители. Послухом мог быть только свободный чело­век, в качестве видоков привлекались закупы («в малой тяжбе») и бояр­ские тиуны (холопы) – (ст. 66 Пр. Пр.).

При ограниченном количестве судебных доказательств по решению су­да применялись присяги («роты») иордалии (испытания железом и водой). О последних мы знаем лишь по западным источникам, ибо прямых свиде­тельств об ордалиях на Руси нет. При испытании железом о виновности испытуемого судили по характеру ожога от раскаленного металла; при испытании водой подозреваемого, связанного особым образом, погружа­ли в воду, если он не тонул, то признавался виновным. Ордалии – это разновидности суда божьего. Возможно, что уже в древности на Руси при недостаточности доказательств для окончательного выяснения истины применялсясудебный поединок, но сведения о нём сохранились лишь от более позднего времени(поле). Мы вернемся к нему в свое время.

Такие общие представления о древнерусском праве, о процессуальных судебных нормах дают нам Русская Правда и другие источники. Мы ви­дим, что законодатель руководствовался принципом казуальности (ссылкой на конкретный случай) и не прибегал к теоретическим обобще­ниям. Целый ряд правовых норм только намечается в законодательстве, и разработка их является делом будущего.